Список форумов
СЛАВЯНСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ
 
 FAQFAQ   ПоискПоиск   ПользователиПользователи   ГруппыГруппы   РегистрацияРегистрация 
 ПрофильПрофиль   Войти и проверить личные сообщенияВойти и проверить личные сообщения   ВходВход 

Катакомбная КИО
На страницу 1, 2, 3  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов -> Археологические культуры
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Вт Сен 19, 2017 10:17 am    Заголовок сообщения: Катакомбная КИО Ответить с цитатой

Катакомбная культурно-историческая общность (2700 – 2200 гг. до н. э.)



Археология (В. Л. Янин) (http://arheologija.ru/bronzovyiy-vek-tsirkumpontiyskoy-metallurgicheskoy-provintsii/);
Н. В. Рындина, А. Д. Дегтярёва. Энеолит и бронзовый век (http://arheologija.ru/sredniy-bronzovyiy-vek/) или от сюда (http://www.archeologia.ru/Library/Book/35ecb1a304cf/page137);
КСИА № 225 (http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf):
Гей А. Н. Спорные вопросы и перспективы изучения катакомбной культурно-исторической общности (сс. 3–10);
Мельник В. И. Проблема уровней общности катакомбного культурного круга (сс. 10–15);
Кайзер Э. Проблемы абсолютного датирования катакомбной культуры Северного Причерноморья (сс. 15–27).


Последний раз редактировалось: Одоакр (Ср Окт 25, 2017 1:50 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Вт Сен 19, 2017 10:38 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Гей А. Н. Спорные вопросы и перспективы изучения катакомбной культурно-исторической общности ((http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf), сс. 3–9):

«Катакомбная культурно-историческая общность – одно из наиболее масштабных и выразительных образований бронзового века Восточной Европы. Сознательное изучение ее насчитывает уже более ста лет, его история сама по себе интересна, поучительна как пример поступательного развития наших знаний, но одновременно и достаточно известна. Имеет смысл обратиться прежде всего к характеристике современного состояния и связанных с ним проблем (как их понимает автор).
Типическая схема археологического исследования этнокультурной направленности такова: открытие яркого и не похожего на уже известные памятника (констатация нового явления) → накопление информации о близких или даже аналогичных памятниках (выделение новой общности) → дальнейшее накопление материалов и диверсификация методов изучения (установление внутренней структуры общности, а затем неизбежное усложнение и ветвление этой структуры). Параллельный (но постоянно влияющий на первый) ход – соотнесение новых явления – общности – структуры с окружением, аналогичными сущностями по соседству, с предшествующими, с последующими (а они тоже постоянно меняются и усложняются). Смысл процесса – поиск решений наиболее сложных задач, касающихся генезиса, развития и последующих судеб явления, и историческая их интерпретация.
Все это применимо к изучению катакомбной общности и ее структуры с той оговоркой, что для одних территорий и групп памятников сейчас уже можно предполагать различение не просто реальных коллективов, но буквально семейных групп (что, впрочем, требует проверки генетическими анализами), тогда как другие остаются недостаточно или плохо изученными. Тем не менее постоянное усложнение структуры и применение означенных выше общих вопросов к отдельным ее составляющим, как кажется, способствует пониманию основных вех развития общности в целом. Важнейшим результатом последних двух десятилетий является разработка, грубо говоря, трехступенчатой культурно-хронологической схемы катакомбного мира с признанием наличия нескольких культурных образований (культур, культурных типов или групп) на каждом этапе, притом что ни одно из них не существует долее двух этапов. Выделение особого раннекатакомбного этапа с его преддонецкой культурной группой в Северном Приазовье и на Нижнем Дону и приазовской культурой в Прикубанье способствовало разделению проблемы происхождения катакомбной культуры на составляющие: сложение самих этих ранних групп и формирование в последующем на их основе серии локальных катакомбных культур развитого этапа. А очевидное в обоих случаях наследование культурных норм и стереотипов (в первом случае от новотиторовской культуры и ее аналогов, во втором – от раннекатакомбных групп) способствовало отходу от миграционистских схем формирования катакомбной общности, доминировавших на протяжении всего ХХ столетия. В любом случае существенная роль местных групп и автохтонных процессов признается теперь даже решительными сторонниками внешних импульсов.

Перейдем к характеристике отдельных культур и связанных с ними проблем, которые представляются наиболее важными в настоящее время.
1) Преддонецкая и/или приазовская. Долгое время оставалась намеченной крайне эскизно. Лучше других изучены памятники Донца и Нижнего Дона, обозначаемые как раннекатакомбные (Смирнов, 1996) или относящиеся к раннему этапу донецкой культуры (Братченко, 2001). Этот нюанс достаточно важен: по сути, речь идет о том, имеет ли место особый раннекатакомбный пласт всей общности или выразительный локальный феномен, ставший основой для формирования лишь некоторых катакомбных культур. Широкое территориальное распространение материалов раннего облика достаточно очевидно, однако в некоторых районах (Калмыкия, Северо-Западное Причерноморье, Нижнее Поволжье) так называемые раннекатакомбные комплексы часто недостаточно гомогенны или недостаточно отчетливо выделяются из всего катакомбного массива (Шишлина, 2007), а по особенностям обряда и инвентаря должны быть признаны несколько более поздними, чем древнейшие материалы в приазовском «очаге» катакомбного культурогенеза, и скорее сопоставимыми с начальными фазами локальных катакомбных культур развитого этапа общности.
Один из аспектов проблемы «первичного очага» или «центра» катакомбного культурогенеза связан с его локализацией (Нижний Дон, или все-таки Кубань, или и то и другое?). В сопровождающем инвентаре из наиболее ранних катакомб Правобережья Нижнего Дона и прилегающих районов Северного Приазовья присутствует небольшая, но выразительная серия сосудов с характерной орнаментацией в виде очень длинных, спускающихся до придонной части, заштрихованных треугольников с особенным обрамлением боковых сторон, представляющая как бы особый керамический стиль, который может быть назван «кадамовским». Известна подобная находка и в Прикубанье (Новокорсунская, 2/17; см.: Кондрашов, Тарабанов, 1986), с той разницей, что здесь подобный сосуд связан с комплексом, формально соответствующим заключительному, третьему этапу новотиторовской культуры (яма с уступом и угловой ступенькой, что, с моей точки зрения, позволяет включать ее в число «протокатакомб»; детали повозки на уступе; скорченное на правом боку положение погребенного с западно-юго-западной ориентировкой), предваряющему появление собственно катакомб. Нельзя исключить возможность, что данный комплекс является в действительности не новотиторовским, а «постновотиторовским», отражающим сохранение новотиторовских традиций уже в раннекатакомбной среде. Такие случаи не единичны. Но интрига, связанная с уточнением хронологического соотношения предкатакомбных и раннекатакомбных материалов на разных территориях, сохраняется, и разрешать ее только по керамическим материалам, даже по их стилистическим особенностям, вряд ли правомерно. Такие признаки могут довольно причудливо изменяться в пространственно-временных координатах.
Стоит особо отметить и проблему разнонаправленности развития отдельных составляющих более раннего «блока культур с повозками» и сменяющих их раннекатакомбных образований. Почему чрезвычайно схожие с новотиторовцами буджакцы игнорировали катакомбный путь? Почему на всей территории катакомбной общности формируются локальные культуры развитого ее этапа, а «на родине», в Приазовье, продолжается развитие приазовской культуры, тогда как более заметный рубеж отделяет ее поздние памятники от батуринских?
2) Предкавказская. За последние полвека претерпела, пожалуй, наибольшие трансформации. В настоящий момент на ее месте выделена группа самостоятельных культур со скорченным обрядом погребений: западноманычская, восточноманычская и несколько более поздняя по отношению к ним батуринская (наиболее отчетливая в Прикубанье, но имеющая соответствия и на остальных территориях Предкавказья). Заметный контраст им представляют культурные группы с обрядом вытянутых погребений: весьма архаичная «степная» северокавказская катакомбная (основное ядро которой занимает территории Калмыкии и северных районов Ставрополья) и хронологически более поздняя «предгорная», наиболее ярким проявлением которой является верхнекубанская группа. Интерес представляют как критерии, положенные в основу различения, так и смысловая сторона их группировки. При значительном сходстве в погребальных конструкциях и материальном комплексе западно- и восточноманычская предельно четко разделяются по обряду (скорченные захоронения, правобочные с преобладанием северных и западных ориентировок в первом случае и левобочные с южными и восточными ориентировками – во втором). Реальность их обособления/противопоставления подчеркивается примером со специфической группой левобочных погребений из района Азова, представляющей собой специфический восточноманычский анклав внутри западноманычского ареала. И наоборот: заметные отличия в конструкции катакомб и в материальном наборе при очевидной разновременности северокавказских катакомбников Центрального Предкавказья, с одной стороны, и Закубанья – Верхней Кубани – с другой, не противоречат их отнесению к разным стадиям развития одного и того же массива населения, практиковавшего обряд вытянутых трупоположений.
3) Донецкая. Вопрос о формировании этой яркой и самобытной культуры, занимающей в территориальном отношении центральное место в катакомбном ареале, до выделения преддонецкого типа или пласта практически приравнивался к проблеме формирования всей катакомбной общности; так он был обозначен еще В. А. Городцовым, так рассматривался в работах Л. С. Клейна. С учетом новых данных он очевидно должен быть переориентирован на выяснение, почему из преддонецкой основы, в общем-то единой, берут начало такие заметно отличающиеся и принципиально отказывающиеся смешиваться между собой культурные образования, как донецкая и западноманычская культуры. Не меньший интерес представляют и такие темы, как время и причины распространения не характерных для преддонецкой культуры новых типов погребальных сооружений (так называемых Н-катакомб), северные границы донецкой культуры и роль ее в формировании лесостепных групп, характер смешанных позднедонецких или бахмутских групп, культурный набор которых достаточно своеобразен и вряд ли может объясняться только донецкими или манычскими прототипами.
4) Среднедонская. На протяжении долгого времени основное внимание исследователей привлекали вопросы относительной хронологии и периодизации. Только недавно предпринята совершенно справедливая попытка выделения локальных вариантов – право- и левобережного (Березуцкая, 2003), которые в перспективе могут обрести статус самостоятельных культур. Для правобережной вполне может быть сохранен старый термин – харьковско-воронежская, поскольку ей свойственна ориентация на западную и юго-западную лесостепь; основное направление связей левобережной – юго-восточные степные районы, причем границы с доно-волжской культурой выглядят пока достаточно проблематично.
5) Доно-волжская. Не общепризнанная; по сути, находится в стадии выделения и обособления от прочих. Начало этому процессу было положено еще работами В. И. Мельника, выделившего «чистые» катакомбные комплексы из достаточно аморфного круга полтавкинских памятников Поволжья. Спорными остаются вопросы не только ее разграничения со среднедонской левобережной, но и западных ее пределов, где отмечается размытость характеристик комплексов с елочной (елочно-гребенчатой) орнаментацией, особенно по направлению к Нижнему Дону и Донцу.
6) Ингульская. Определение хронологической позиции и места ее в системе катакомбной общности выглядит пока достаточно противоречивым. С одной стороны, большинство исследователей склонно относить ее к числу позднекатакомбных образований. Вместе с тем существуют и не лишенные резонов заключения о тесных связях, даже симбиозе, с поздними ямниками и донецкими катакомбниками. Вероятный архаизм погребального обряда, свойственного ингульской культуре и отличающего ее от других катакомбных групп Северного Причерноморья (вытянутые трупоположения), свидетельствует скорее в пользу второй точки зрения. Кроме того, при отчетливых параллелях с культурными группами, практиковавшими такие же вытянутые захоронения в Предкавказье (сопровождаемых определенными элементами сходства антропологического типа в обоих ареалах; впрочем, эти данные также пока немногочисленны), больше точек соприкосновения находится не с верхнекубанской группой или северокавказскими степными катакомбниками, а с хронологически им предшествующей собственно северокавказской культурой (в формах керамики, в пристрастии к топорам). Представляется, что разрешение этого противоречия возможно прежде всего через разработку вопросов о хронологической неоднородности и локальной вариативности такого обширного образования, каким является ингульская культура.

Новая хронология. Принципиальное значение для решения вопросов о структуре катакомбной общности, а также о взаимоотношениях входящих в нее образований между собой и с другими синхронными культурами имеет решительный переход от традиционной хронологии к системе калиброванных радиокарбонных дат. Работы старше 5–7 лет с их определениями («к первой половине XVII в.; не позднее рубежа XIX–XVIII вв.») воспринимаются ныне как глубокий анахронизм.
При этом следует отметить неравномерную обеспеченность датами разных культур общности и почти полное их отсутствие для некоторых. Среди последних – батуринская культура и верхнекубанская группа Предкавказья; определения для ингульской начали поступать лишь в самое последнее время (Kaiser, 2003). Крайне ограниченны пока данные и по среднедонской. Первая дата, полученная для погребения 47/4 Павловского могильника на Левобережье (4130 ± 40 BP, или 2873–2615 BC cal) была отвергнута как чрезмерно удревненная (Синюк, 1983). Вторая, полученная для погребения правобережного варианта (могильник Репная Балка, 1/5), определена как 4030 ± 70 BP, или 2615–2463 BC cal (ИГАН -2449). Обе они соответствуют диапазону дат памятников среднего и позднего этапов развития общности с других территорий, что не подтверждает распространенного мнения об особо поздней хронологической позиции среднедонской культуры в целом.

Новые открытия и разработки. Среди наиболее важных для изучения катакомбной общности, особенно позднейших ее фаций, следует признать плодотворную разработку в последние годы тематики посткатакомбных культур и синхронных им образований. Обобщение данных по бабинской культуре и уточнение ее состава и структуры (отраженное наиболее полно в серии работ Р. А. Литвиненко; см.: Литвиненко, 2009), выделение лолинской культуры и криволукской группы (Мимоход, 2005) не только очертили целый блок, сформировавшийся на месте и при участии предшествующего катакомбного, но и способствовали заметному продвижению в понимании потаповско-синташтинского этнокультурного феномена и проблем становления культур эпохи поздней бронзы. Примечательно, что сами исследователи потаповско-синташтинских древностей, говоря об их истоках, неизменно отсылают нас к позднеямным и особенно катакомбным группам Поволжья – Подонья, однако детальные сопоставления, позволяющие определить и локализовать прототипы тех или иных признаков данного культурного комплекса, пока не проведены.

В заключение, говоря о современном состоянии исследований катакомбной культурно-исторической общности, упомянем еще два момента. Первый связан с наблюдающимся на протяжении последних 10–15 лет и охватившим практически все сферы и разделы археологической науки распространением новых естественнонаучных и аналитических методов, можно даже сказать – с повальным увлечением ими. Положительная сторона такой ситуации сомнений не вызывает, поскольку развитие междисциплинарных направлений способствует получению новых блоков информации для решения старых и постановки принципиально новых проблем. Однако на фоне заметных успехов по ряду вопросов (взаимодействия древних обществ и природной среды, палеоэкономики, истории производств, палеодемографии, а также хронологии, которая при всей своей важности остается все-таки вспомогательной дисциплиной) наблюдается и очевидное снижение интереса к традиционным направлениям – типологии и систематике, без которых анализ археологических источников, полноценная интерпретация их и выход на уровень исторических обобщений представляются мне невозможными.
А ведь здесь насущно необходимы многие разработки. Назову для примера типологию погребальных сооружений-катакомб (практически застывшую на вариациях плана сооружений – так называемых Т-, У- или Н-видных катакомбах – и не касающуюся множества иных красноречивых признаков), а также типологию поз погребенных (аналогичным образом ограничивающуюся «скачущими всадниками», «адорантами» и «пакетами»). Отмечаю именно эти две позиции не только потому, что они служат важнейшими критериями для выделения разных культур и культурных групп внутри общности, но и потому, что их изменчивость имеет, как кажется, свою логику, понимание которой важно и для реконструкции идеологических представлений разных групп катакомбного населения, и для уточнения характера их связей (генетических в том числе) между собой или с другими синхронными и асинхронными общностями.
Второй условно «неблагополучный» участок – рассмотрение катакомбного блока на более широком фоне, соотнесение его с ближними и дальними соседями. Выше уже отмечалась проблемная ситуация, касающаяся вклада катакомбной общности в формирование синташтинского феномена. Не меньше вопросов, и в частности в свете перехода на систему калиброванных дат, вызывает южное направление, рассматривавшееся ранее с диаметрально противоположных позиций: либо как источник импульса, не то предопределившего, не то отметившего своим влиянием формирование катакомбной общности, либо как вероятный маршрут продвижения отдельных групп уже сложившейся катакомбной культуры или даже тотального исхода ее носителей (при условии отождествления их с индоариями, что предлагается в серии работ Л. С. Клейна).
Что же касается запада и северо-запада, то здесь первоочередным выступает старый вопрос о связях или отношениях культур катакомбной общности с близким по своим масштабам блоком культур шнуровой керамики. Признание определенных параллелей в материальном комплексе и обрядовых формах у тех и других никоим образом не отражается на возобладавших в отечественной и европейской науке представлениях, согласно которым и восточнобалтийские, и восточноевропейские культуры рассматриваются прежде всего как дериваты центральноевропейских (последний пример см.: Зальцман, 2009). При этом забывается, что и в тех и в других в разных сочетаниях присутствуют и проявляются черты южноевропейских степных скотоводческих образований, среди которых уже сейчас могут быть распознаны связанные с ямной (древнеямной) общностью, синхронным, но не тождественным ей блоком «культур захоронений с повозками», наконец собственно катакомбные. Систематизация этих параллелей и определение, пусть гипотетическое, стоящих за ними исторических реалий – одна из насущных задач изучения европейского бронзового века.».


Последний раз редактировалось: Одоакр (Пн Сен 25, 2017 3:38 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ведьма Ксения
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 28.05.2014
Сообщения: 27421
Откуда: Тверь

СообщениеДобавлено: Вт Сен 19, 2017 10:03 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Одоакр писал(а):
Гей А. Н.

Одоакр писал(а):
Клейна

Very Happy
_________________
Я Бог, со мной Русские
Прото-германцы в Европе не жили. Если есть indogermanische sprachen, значит есть и indoslawishe sprachen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Сен 25, 2017 3:49 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

В. Я. Стеганцева. Доманычское время на Маныче (https://vk.com/doc24671489_438989990?hash=076eee9d650ebf5393&dl=eaed5c1c523b7646b8), сс. 80–84:

«Относительную хронологию курганных погребений эпохи бронзы Донского левобережья обычно представляют как последовательность энеолитических, ямных, позднеямных, раннекатакомбных, манычских, срубных захоронений. Изучение и уточнение данной хронологии происходит постоянно. Например, В. Я. Кияшко разделил на группы наиболее ранние погребения (Кияшко В. Я. 1974; 1994). Мимоход вычленил позднекатакомбные захоронения в лолинскую культуру (Мимоход 2013).
Вопросы, связанные с изучением ямной культуры Нижнего Подонья, еще далеки от своего разрешения. Н. Я. Мерперт выделил и описал донской вариант ямной культурно-исторической общности (Мерперт 1968: 24–26), разделив известные к тому времени памятники на четыре хронологические группы. Заметна явная неоднородность описанных погребений. В отличие от волго-уральского варианта, для донского характерны различные позы умерших: скорченные на спине, ориентированные головой на восток, аналогичные древнейшим памятникам волго-уральского варианта (первая хронологическая группа); вытянутые на спине, ориентированные на восток (вторая группа); скорченные на спине и правом боку, ориентированные в западный сектор (третья группа) и погребения с неустойчивой ориентировкой и различными формами могил, включая ямы с уступами (четвертая группа) (Там же).
Погребальные памятники, которые непосредственно предшествуют раннекатакомбным, обычно называют «позднеямными» (Смирнов 1996; Кияшко А. В. 1999). Какие же именно позднеямные захоронения предшествуют раннекатакомбным в степях Донского Левобережья?
В настоящее время, благодаря опубликованному А. В. Файфертом своду памятников периода ранней бронзы (Файферт 2014), несмотря на серьезные недостатки этого издания, свита ямных погребений представлена если не целиком, то в значительной степени.
Не претендуя на полный охват материалов, я хочу показать, какие ямные памятники наиболее характерны для манычского региона.
Погребения ямной культуры совершали здесь в прямоугольных могилах со стенками, иногда расширяющимися ко дну, по углам которого изредка выявлены ямки от кольев. Могилы, как правило, имели небольшие размеры, позволяющие разместить в них только покойника, которого укладывали на спину с согнутыми ногами, колени которых были направлены вверх, и согнутыми в локтях, слегка отведенными от тулова руками, кисти которых находились у таза.
Захоронения разделены на группы в зависимости от позы покойника: вытянутое положение; положение на спине с согнутыми ногами, колени которых направлены вверх, причем ноги, впоследствии падали вправо, влево или распадались ромбом; скорченное положение на правом и левом боку. Всего для подсчетов использовано 293 погребения (учитывались только те скелеты, позу которых можно определить).
Вытянутые на спине умершие составляют самую маленькую группу (2,7 %); группы лежащих на спине покойных с ногами, согнутыми в коленях, примерно одинаковы в процентном отношении: ноги упали вправо – 12,6 %; ноги упали влево – 8,9 %; ноги распались ромбом – 9,56 % (рис. 1, 1). Возможно, численность группы погребенных с ногами, упавшими вправо, слегка превышает две следующие группы из-за некоторых сложностей определения позы умерших, поскольку ряд чертежей имеет невысокое качество. У скорченных захоронений бедренные кости подогнуты к позвоночнику под углом 90–110°, а бедренные и берцовые кости образуют угол 45–60°.
Самую многочисленную группу составляют скорченные на правом боку погребения (51,5 %), причем 40 % из них похоронены в положении слабой скорченности, когда вышеупомянутые углы варьируют от 110° до 150° и от 80° до 135°. Всего 13,6 % от общего числа захоронений составляют скорченные на левом боку погребения (рис. 1, 1).
В трех погребениях (1 %) покойники лежали в скорченном положении ничком. Учитывая, что в подобном захоронении Сагванского могильника (курган 17, погр. 12) найден кубковидный сосуд с тесемчатой орнаментацией, можно предположить, что такие комплексы к периоды ранней бронзы не относятся.
Интересные результаты дали подсчеты ориентировок покойников, произведенные по 16 румбам, с шагом 22,5о. В целом для всего массива погребений преобладают ориентировка в юго-западный (З – 30 %, ЮЗЗ – 17,7 %, ЮЗ – 7,5 %) и в северо-восточный сектора (В – 17,4 %, СВВ – 4 %, СВ – 5,8 %) (рис. 1, 2).
Для покойников, положенных на спину с ногами, упавшими вправо, характерны различные ориентировки, но доминируют западный (З – 27 %) и восточный (СВ – 16,2 %, СВВ – 10,8 %, В – 16,2 %) сектора (рис. 1, 3). Умершие, уложенные на спину с ногами, упавшими влево, чаще ориентированы в восточный сектор (З – 11,5 %, ЮЗЗ – 7,69 %, ЮЗ – 7,69 %; СВВ – 11,5 %, В – 50 %) (рис. 1, 4). Погребенные, лежавшие на спине с ногами, упавшими ромбом, ориентированы в западный и восточный сектора (З – 17,8 %, ЮЗЗ – 10,7 %; В – 39,3 %, СВ – 10,7 %) (рис. 1, 5).
Покойники, скорченные на правом боку, ориентированы в западный и юго-западный сектора (З – 39,7 %, ЮЗЗ – 29,1 %, ЮЗ – 10,6 %) (рис. 1, 6); скорченные на левом боку – в западный и восточный сектора (З – 17,5 %; СВ – 17,5 %, В – 30 %, ЮВВ – 10 %) (рис. 1, 7). Наиболее цельной в этой выборке выглядит группа погребений, скорченных на правом боку.
Следует отметить, что в восточной части рассматриваемого региона представлено больше погребений с восточной ориентировкой и захоронений, лежащих на левом боку.
Коллективные погребения составляют 12 % от всей выборки. Известны могилы, где захоронены по два (75 % от числа коллективных), по три (14 %) и по четыре (11 %) усопших.
Покойников укладывали в могилу довольно плотно, иногда головами в разные стороны. Положение останков не всегда стабильно. Например, возле взрослого умершего, лежавшего на правом боку, подросток мог быть похоронен на спине, с согнутыми в коленях ногами, упавшими впоследствии вправо.
Усопшие, погребенные на правом боку в слабо скорченном положении, лежали в больших ямах, перекрытых тростником, который сохранился в виде тлена. Погребальный инвентарь скуден, но иногда встречлись плоские бронзовые тесла с прогибом на обушковой части, бронзовые ножи, кремневые орудия. Эти погребения сходны с новотитаровскими: большие размеры ям, использование тростниковых подстилок и перекрытий, слабая скорченность погребенных, лежавших на правом боку, отсутствие или бедность инвентаря, бронзовые тесла, ножи и бляхи с пуансонным узором (Гей 2000: 133–175). Именно эти «позднеямные» погребения имеют сходство с раннекатакомбными по следующим чертам погребального обряда: слабая степень скорченности покойника, лежавшего на правом боку; использование рыхлых подстилок, близкий керамический и металлический инвентарь; размеры могильной ямы (как и у ранней катакомбной камеры) гораздо больше, чем это необходимо для размещения покойника. Ареал распространения захоронений, в которых усопшие лежат на правом боку, в слабо скорченном положении (новотитаровский тип) и ранних катакомбных погребений совпадает и простирается на восток почти до нынешнего г. Волгодонска, что для ранних катакомбных захоронений отмечают А. В. Кияшко и Е. П. Сухорукова (Кияшко, Сухорукова 2011: 64).».
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Сен 25, 2017 3:52 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

В. И. Мельник. Пространственно-временные аспекты распространения катакомб в степях Восточной Европы в бронзовом веке (https://vk.com/doc24671489_438989990?hash=076eee9d650ebf5393&dl=eaed5c1c523b7646b8), сс. 91–94:

«Погребальное сооружение в виде катакомбы является распространенным видом могильной подземной конструкции, особенность которой заключается в том, что вход в отсек нахождения погребенного осуществляется по горизонтали, в отличие от шахтного сооружения, где вход в отсек, представляющий собой камеру, выработанную в естественной среде, осуществляется по вертикали. Форма подхода к камере (дромос, шахта), видимо, зависит от глубины ее расположения.
Конструкция погребального сооружения в виде катакомбы является новацией, получившей наиболее широкое распространение в восточноевропейской степи в эпоху средней бронзы. Катакомба представлена двумя основными видами: Т-образными и Н-образными, а также множеством промежуточных вариантов. Кроме того, иногда в особый вид выделяют катакомбы с широким входом в камеру и обозначают их как подбойные сооружения (подбои).
Не вдаваясь в вопрос о происхождении катакомб в восточноевропейских степях, ныне первоначальный район их распространения можно связывать с Кубано-Нижнедонским районом и датировать XXVIII–XXVII вв. до н. э. Следует отметить, видимо, изначальное сосуществование различных видов катакомб, но есть тенденция превалирования тех или иных форм на разных этапах их распространения. Для самой ранней фазы характерны Т-образные катакомбы с выделенными углами камер и плоским потолком. Сюда же следует относить и катакомбы с прямоугольной камерой и сводчатым потолком.
В следующей фазе преобладают катакомбы с камерами, приближающимися к овалу и сводчатым потолком. Их дата может соответствовать XXVII–XXVI вв. до н. э. И эта, и предшествующая форма распространены уже на значительно большей территории, захватывающей Северное Приазовье. Данные фазы составляют ранний этап распространения катакомб в рамках собственно катакомбного культурного образования (Братченко 2001; Стёганцева 2010), причем погребенные в этих сооружениях находились, как правило, в позе слабой скорченности на правом боку. Вместе с тем, по северной и восточной периферии названной территории фиксируются так называемые ямно-катакомбные захоронения этого же времени, основная масса которых представлена катакомбами разных форм, где умершие похоронены в скорченной позе на спине. На восточной периферии в это же время известны погребения, совершенные в катакомбах, в том числе с плоским потолком, где покойные лежали в вытянутой позе на спине, что связывается с северокавказской традицией.
Следующий временной диапазон связан с переходом к новым культурным формам и формированием специфических региональных образований: батуринского, манычского, донецкого – в исходном районе; среднедонского, азово-днепровского, ингульского – на сопредельных северных и западных территориях; суворовского (суворовская катакомбная культура – Клещенко 2013) – на юго-востоке. Эта фаза демонстрирует постепенный отход от Т-образных катакомб к преимущественно Н-образным, причем в некоторых районах представлены видоизмененные Т-образные сооружения. Среди прочих здесь выявлены катакомбы с квадратной и круглой шахтой, размеры которой могут быть как значительно меньше габаритов камеры, так и существенно больше их. Встречаются также катакомбы с вертикальной шахтой, в несколько раз превышающей человеческий рост. Эта фаза может датироваться XXVI–XXV вв. до н. э. По мере расширения катакомбного ареала на территорию, занимаемую носителями ямной культуры, в зонах контакта появляются новые ямно-катакомбные погребения.
Завершение и утверждение качественных изменений характеризует очередной временной отрезок, который может относиться к XXV–XXIII вв. до н. э. В это время происходит дальнейшее расширение территории сформировавшихся культур, а на востоке ареала складывается под влиянием новых катакомбных культур доно-волжское культурное образование и здесь фиксируется контакт с полтавкинской культурой. Ареал катакомбных образований достигает максимальных пределов. Он простирается от Нижнего Подунавья на западе до заволжских просторов на востоке, от предгорий Северного Кавказа на юге до соприкосновения с зоной лесов на севере (Гей 2009; 2011). Данное пространство практически полностью соответствует западной части массива евразийской степной зоны, включая луговые степи. В этих условиях погребальное сооружение в виде катакомбы выступает в роли степного феномена, если учитывать условия существования других культур, имеющих подобные сооружения.
Культурный перелом XXIII–XXII вв. до н. э. характеризовался переориентацией культурных связей и означал окончание катакомбного периода.
Новый период (XXII–XVIII вв. до н. э.), для которого характерны такие посткатакомбные культуры как бабинская (культура многоваликовой керамики) и лолинская, демонстрирует угасание катакомбных культурных традиций и постепенный отход от использования катакомб в погребальной практике.
Описанные основные периоды свидетельствуют о переменах в развитии культур, переменах, которые, по нашему мнению, опосредовано связаны с климатическими изменениям, а фазы отражают последствия изменившейся ситуации (Мельник 2000; 2004, 2009; 2015). Эти изменения разной степени интенсивности имели различное воздействие на обитателей степей, при этом возможны и иные факторы, приводящие, в конечном итоге, к культурной трансформации. Перемены XXVIII–XXVII вв. до н. э. и XXIII–XXII вв. до н. э., определяющие время существования катакомбного культурного мира, были связаны с наиболее резкими и хорошо фиксируемыми климатическими перепадами. Перемены XXVI в. до н. э. представлены менее определенными данными.
Следует остановиться на характере происходящих перемен. Широкое распространение катакомбной культурной атрибутики обеспечивалось благоприятным для передвижения степным ландшафтом и наличием транспортных средств. При различии культурных форм технический уровень, образ жизни и мировоззренческие представления населения степей были, несомненно, близкими, что облегчало непосредственный контакт и сложение синкретических форм культуры. Новая форма погребального сооружения – катакомба, не могла появиться изначально без изменившихся условий, а, утвердившись на одной территории, при стабильной обстановке не могла проникнуть в соседнюю область без людей, использовавших ее в погребальной практике. Однако за активным распространением и превалированием катакомбной атрибутики должны были стоять и некие преимущества, которые в рассматриваемую эпоху обеспечивал металл, поступавший в степь с Северного Кавказа. Траектория его поступления стимулировалась преимущественно носителями катакомбной атрибутики. В тоже время, чем дальше проникали неофиты, тем в большей мере на них самих оказывала влияние местная среда. Подвижный образ жизни обитателей степей способствовал быстрому распространению ими новаций на огромные расстояния.».
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Сен 25, 2017 3:54 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Лекция Е. И. Гака о Катакомбной КИО 2014 года (https://www.youtube.com/watch?v=2GtgB7V_q1k).




Красная линия – граница Катакомбной КИО, синия линия – предполага-
емый «первичный очаг» или «центр» катакомбного культурогенеза
(первичный (раннекатакомбный) ареал).


(http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf), с. 43:



Последний раз редактировалось: Одоакр (Пт Сен 29, 2017 3:40 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Сен 25, 2017 3:59 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ведьма Ксения писал(а):
И эти шломоноиды берутся что то вякать про катакомбников и прочих LOL

Ну что за ворона, вместо того, чтобы почитать и разобраться, она начинает каркать?!
Вы почитайте вывод етой статьи А. Г. Козинцева о предках андроновцев (Андроновская КИО (алакульцев и фёдоровцев)) и афанасьевцев (Афанасьевская культура) ((http://www.archaeology.ru/Download/Kozintzev/Kozintzev_2009_O_Rannich.pdf), с. 134). Козинцев называет среди предков андроновцев и афанасьевцев в основном разных катакомбников, ямников и в меньшей степени центральноевропейцев. Ясно, что ямники – ето в основном носители гаплогруппы R1b. Так же ясно, что центральноевропейцы – ето шнуровики (КИО ШК) и ето в основном носители гаплогруппы R1a. Так как среди андроновцев в Пакистан и Индию прибыли носители гаплогруппы R1a субклада Z645, то вот они-то и были в основном потомками катакомбников среди андроновцев! По етому когда археологисты говорят об двигании посткатакомбников на восток в конце средней бронзы – начале поздней бронзы, то ето и было двигание на восток в основном индоевропейцев.
Другое дело, что Катакомбная КИО была очень пестра, и определить конткретные Катакомбные культуры, в которых были индоевропейцы (носители R1a), очень не просто! Я думаю о том, что индоевропейцы обытали, скорее всего, в северных Катакомбных культурах.


Последний раз редактировалось: Одоакр (Вт Окт 10, 2017 3:11 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ведьма Ксения
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 28.05.2014
Сообщения: 27421
Откуда: Тверь

СообщениеДобавлено: Пн Сен 25, 2017 4:03 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Шломоноид снова заскакал по сторонам нагородив кучу бреда
_________________
Я Бог, со мной Русские
Прото-германцы в Европе не жили. Если есть indogermanische sprachen, значит есть и indoslawishe sprachen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Чт Сен 28, 2017 3:25 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

В. И. Мельник. Проблема уровней общности катакомбного культурного круга (http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf), сс. 10-15:

«Начиная с исследований В. А. Городцова, определившего группу погребений эпохи бронзы как представительницу катакомбной культуры, существует проблема отнесения тех или иных памятников по мере накопления материала к данному или другому культурному образованию. В основу выделения культуры были положены особенности погребального сооружения по сравнению со стратиграфически предшествующими сооружениями (ямными) и последующими (срубными), что и дало название – донецкая катакомбная культура. Наличие специфического инвентаря и различная позиция погребенных, сочетающиеся с названными сооружениями, укрепляли своеобразие выделяемых групп. Таким образом, В. А. Городцов реализовал идею выделения археологической культуры, носителем которой, по его мнению, был некий народ (Городцов, 1905).
В 1930-е гг. отечественная историческая наука оказалась во власти так называемого социологического подхода и стадиальной теории, и понятие археологической культуры практически исчезло из оборота.
Через два десятилетия статус понятия был восстановлен, а вскоре вышла книга Т. Б. Поповой «Культура катакомбных племен». Катакомбная культура здесь уже предстала разделенной на локальные варианты. Они были следующими: нижнеднепровский, среднеднепровский, донецкий, харьковско-воронежский, североприазовский, волго-манычский. Пять вариантов представлялись одновременными и потому характеризовались как территориальные, один – среднеднепровский – как хронологический, позднекатакомбный (Попова, 1955). Накопление материала шло быстрыми темпами, и появлялись другие наименования вариантов катакомбной культуры. Вместо волго-манычского варианта предлагался вариант предкавказский, включающий памятники предгорий Северного Кавказа (Иерусалимская, 1958). В Нижнем Поднепровье после раскопок Никопольского курганного поля выделился новый, никопольский вариант катакомбной культуры (Кривцова-Гракова, 1962).
Анализ катакомбных групп памятников, проведенный Л. С. Клейном, привел его к выводу о том, что выделяемые варианты должны иметь статус культуры. Такими были признаны донецкая катакомбная культура, приазовская катакомбная культура, никопольская катакомбная культура, среднедонская катакомбная культура, предкавказская катакомбная культура и, предположительно, полтавкинская культура, составляющие круг катакомбных культур, в котором три первые культуры образуют украинскую катакомбную провинцию (Клейн, 1968; 1970).
Трактовка катакомбных памятников на территории Украины, представленная О. Г. Шапошниковой к этому времени, также выглядела по-иному. Общее понятие катакомбной культуры заменялось понятием катакомбной культурно-исторической (культурной) области, которая разделялась на группы: донецкую, харьковско-воронежскую, приазовско-крымскую, степную приднепровскую, а также среднеднепровскую и волго-манычскую (Шапошникова, 1969; 1971).
Выход целого ряда работ по катакомбной проблематике, связанной со своеобразием групп (Братченко, 1976; Нечитайло, 1978; Матвеев, 1982; Трифонов, 1983), выделение ингульской катакомбной культуры (Шапошникова, Бочкарев, Шарафутдинова, 1977), приазовской (раннекатакомбной) культуры (Николаева, Сафронов, 1979; 1981), отделение от полтавкинской культуры памятников собственно катакомбных (Мельник, 1979) – все это создало новую ситуацию в понимании соотношения катакомбных групп памятников. Нами был проведен специальный анализ, учитывающий своеобразие катакомбных групп. Они были представлены в следующем виде: северо-западнопричерноморская, донецкая, среднедонская, поволжская, предкавказская (манычская), северокавказская (катакомбная). В итоге выяснилось, что все они принадлежат к катакомбному культурному кругу. Донецкая, среднедонская, предкавказская и поволжская (доно-волжская) группы образуют катакомбную общность, где донецкая и доно-волжская группы были представлены в виде донецко-волжской провинции. Все группы претендовали на статус культуры, за исключением доно-волжской, которая в силу характера связей определялась как вариант катакомбной общности, наряду с названными культурами (Мельник, 1986; 1987; 1989).
В новом обобщающем труде по археологии Украины, изданном в 1985 г., катакомбное образование обозначалось как культурно-историческая общность, состоящая из культур харьковско-воронежской, донецкой, днепро-азовской, ингульской, предкавказской, или манычской, и полтавкинской (Братченко, Шапошникова, 1985). Таковым был культурно-таксономический подход, применяемый по отношению к катакомбным памятникам в 1960–1980-х гг.
В последующее время были опубликованы результаты крупных исследований, посвященных различным катакомбным группам (Державин, 1991; Синюк, 1996; Смирнов, 1997; Кияшко, 1999) и сопредельным культурам, важным для изучения катакомбной проблематики (Гей, 2000). Начало XXI в. ознаменовалось трудами по отдельным катакомбным регионам (Братченко, 2001; Санжаров, 2001; Кияшко, 2002; Березуцкая, 2003; Тощев, 2007; Шишлина, 2007; Андреева, 2008). Разработки предшествующего времени в принципе сохранили свои позиции. Проблема общей картины соотношения катакомбных групп памятников в этот отрезок времени практически не рассматривалась.
Своеобразный подход к рассматриваемому нами вопросу был предложен А. В. Кияшко. Вполне оправданному приему интерпретировать археологический материал с опорой на понятия эпохальный, региональный и локальный типы культуры (по В. М. Массону) А. В. Кияшко противопоставил на самом деле археологическую модель: культурная общность – культура – локальный вариант, объявляя ее, по сути дела, мало приемлемой (Кияшко, 2002).
Рассмотренный случай весьма знаменателен, и он, видимо, свидетельствует о кризисе жанра. Этому можно видеть две причины. Первая связана не столько с трудностью выделения той или иной культурной группы, сколько с определением ее статуса. Основная проблема – выбор критерия. Он никем не определен и неизвестен. Попытки универсальной количественной регламентации не имели успеха, как, впрочем, и многие классификации с претензией на универсальность. Ясно, что универсального критерия не существует. Многих также смущала жесткость соподчинения групп. Все это породило скепсис в отношении таксономических конструкций (см., напр.: Клейн, 1991).
Вторая причина, на наш взгляд, кроется в практическом использовании различных таксономических уровней, особенно специалистами по другим регионам и эпохам. Им чаще всего неизвестны тонкости выделения тех или иных группировок, а еще хуже положение, когда существует разнобой в их понимании. Что и как в этом случае выбирать? До проверки обоснованности выделения той или иной группы дело, как правило, и не доходит, поскольку требуется вхождение в малоизвестный, иногда обширный материал. В этом случае выбирается то, что проще и привычней. Эта же логика нередко присутствует и при выделении культурных групп, которые обычно именуются культурой именно для простоты использования, без выяснения связей и отношений с окружающими культурными образованиями.
Сложившаяся проблемная ситуация требует разрешения. Может быть, стоит вообще отказаться от выяснения уровней культурной общности? Нужно ли этим заниматься? С нашей точки зрения, нужно, потому что в противном случае теряется возможность поиска не только своеобразия, но и степени близости культурных образований, за которыми могут стоять исторические, экологические, демографические, социологические, социально-психологические, этнические и иные явления. В исследовательской практике в разных случаях специалисты могут обходиться без использования культурно-таксономических понятий, однако это не значит, что данные понятия должны быть упразднены. По большому счету, эти понятия играют особую ориентационную роль в практически безбрежном море человеческой культуры, отражая некие ее связи и взаимодействия.
Не следует только делать из них культа, превращать их в догму; при этом, не должно быть и совершенно произвольной их трактовки. Более того, открыто поле для введения новых понятий, способствующих извлечению информации из археологических источников. Целесообразность использования нововведений нуждается в обсуждении.
Сложившаяся культурно-таксономическая терминология, тем не менее, продолжает использоваться, и есть опыт ее обоснования применительно к катакомбным культурным образованиям (Клейн, 1970; Мельник, 1987). Характер предлагаемых критериев не претендует на универсальность, но он опирается на уже полученные знания о культуре и обществе древнего населения, обитавшего на изучаемом пространстве, и на археологические материалы. Именно наличие некоторого знания о древнем обществе позволяет как-то ориентироваться в выборе археологических критериев, не доводя их до абсурда. В процедуре разграничения таксономических уровней могут быть использованы так называемые эвидентные (очевидные) типы. Более строгий подход нуждается в статистических выкладках.
В отношении практики использования обозначений различных культурных групп при отсутствии необходимости указания их статуса также имеется некоторый опыт. Понятие катакомбной культуры (в единственном числе) нередко используется в контексте освещения вопросов, относящихся к нескольким катакомбным культурам. Тем же понятием обозначаются катакомбные образования тех или иных регионов, скажем катакомбная культура Нижнего Подонья. В этих случаях нет надобности кивать на статус культурных групп.
Кроме всего прочего, есть проблема идентификации отдельных археологических памятников, которые по имеющимся признакам могут не соотноситься с отдельной культурой, но при этом вполне вписываться в культурное образование более высокого уровня. Такая же ситуация наблюдается при культурной идентификации фрагментированных и плохо сохранившихся объектов.
В катакомбной тематике почти не затронутыми теоретически оказались вопросы динамики. Как известно, археологические культурные общности отражают общность материалов не только одновременных, но и разновременных, к тому же отражающих и динамические процессы. Л. С. Клейном предложены термины, фиксирующие временные изменения и пространственные перемещения применительно к археологической интерпретации: котрадиция, траверсы, колонная и трассовая секвенции (Клейн, 1991). Не во всех, однако, культурных образованиях возможна детальная проработка динамики. Процесс развития культуры может быть зафиксирован другим образом. Например, полтавкинская культура своим происхождением тесно связана с культурой ямной. Учитывая огромную территорию ямного культурного образования и значительно более скромную территорию, занимаемую полтавкинской культурой, мы предложили обозначить ее статус как культуры-деривата, вкупе с ямной составляющей особую культурно-генетическую общность (Мельник, 1987). Введение такого рода понятий ведет к более историчному представлению культур.
Культурное взаимодействие и синкретизм по отношению к катакомбным образованиям представлен довольно широким спектром. Здесь и ямно-катакомбное, и северокавказско-катакомбное, и полтавкинско-катакомбное сочетания. Механизм этих сочетаний пока остается не вполне ясным. То же можно сказать и о катакомбных реминисценциях после ухода с исторической арены весьма яркого катакомбного культурного образования.».
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Чт Сен 28, 2017 4:10 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

А. В. Кияшко, Е. П. Сухорукова. О волго-донском варианте полтавкинской культуры (http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf), сс. 54-69:

«Для успешного решения вопросов культурогенеза эпохи бронзы Нижнего Поволжья и волго-донских степей необходима организация постоянно расширяющейся базы археологических источников в разнопорядковые пространственно-временные структуры: общности, культуры, варианты. Опыт такого, по возможности дробного, структурирования материалов Нижнего Поволжья в последние годы пополнился разработками посткатакомбных древностей финала средней бронзы, покровских памятников (Мимоход, 2004; Лапшин, 2006).
Определенный прогресс в изучении культур катакомбной общности позволил в самом общем плане определить динамику культурно-исторического развития на востоке катакомбного мира, на территории волго-донских степей (Кияшко, 2002). Учет иерархии основных признаков археологической культуры – эпохального статуса металлургии, региональной специфики разновидностей погребального обряда, локального значения керамической традиции – помогает разобраться в сложной картине взаимодействия в эпоху средней бронзы на вышеназванной территории. Главным вектором этих процессов была, на наш взгляд, устремленность различных периферийных по отношению к Кавказу племен к этому центру культурных влияний в эпоху ранней и средней бронзы. Формирование полтавкинской культуры стало одним из проявлений этого движения.
В историографии существуют разные оценки культурной специфики и хронологии полтавкинских памятников. Это, с одной стороны, признание их в качестве особой археологической культуры и даже культурно-исторической общности (Качалова, 1965; 1983; 2001; Васильев, 1979а; 1979б; Кузнецов, 1989; 1991), с другой стороны – всяческое снижение статуса этих памятников. Уже после основных работ названных апологетов полтавкинской культуры ее стремились ограничить таксономически (рассматривали лишь в качестве ступени или раннего этапа срубной культуры: Синицын, 1959; Шилов, 1975), территориально (исключали, например, Южное Приуралье из ареала культуры: Шилов, 1975; 1991; Моргунова, 1991), хронологически (относили к полтавкинским либо ранние, либо поздние материалы этого типа: Мельник, 1979; 1985; Турецкий, 1992).
Придерживаясь в целом первой точки зрения о существовании особой полтавкинской культуры в достаточно широких территориальных рамках (степные и полупустынные районы Среднего и Нижнего Поволжья, а также Волго-Донского междуречья), мы также настаиваем на ограничении ее материалами раннеполтавкинского (по Н. К . К ачаловой) этапа. Этот тезис требует, по всей вероятности, специального обоснования. В данной работе достаточно указать, что ведущий, на наш взгляд, полтавкинский культуроопределяющий признак – характерная бесшейная яйцевидная керамика, сплошь орнаментированная зубчатым штампом в стиле шагающей гребенки, – присущ только раннеполтавкинским памятникам. В соответствии с этим признаком можно утверждать, что полтавкинская культура отсутствует в степях Южного Приуралья, но распространена в Волго-Донском междуречье.
Истоки полтавкинской керамической традиции могут быть связаны с энеолитическими и раннебронзовыми памятниками степей и лесостепей Южного Урала и Зауралья, где, по крайней мере, известна орнаментация в стиле шагающей гребенки (Крижевская, 1977; Матюшин, 1982). Следует отметить, что определенную помощь в поисках этих истоков может оказать природно-географическое размещение полтавкинских памятников. Картография показывает, что они встречаются преимущественно в степной и полупустынной зонах волго-донского региона (рис. 1).
В то же время отсутствие ярко выраженных признаков пришлой полтавкинской культуры, за исключением особого керамического комплекса, дает основание для предположения об интеграции на раннекатакомбном этапе в среду позднеямных племен Нижнего Поволжья новых групп населения. Они-то и стали ферментом сложения полтавкинской культуры, которая в обрядовом плане унаследовала ямные традиции.
Впервые в историографии вопрос о самостоятельной полтавкинской культуре был поднят в 1950-е гг. (Кривцова-Гракова, 1955. С. 10; Смирнов, 1959. С. 311). Ведущим исследователем этой проблематики к началу 1960-х гг. стала Н. К. Качалова. Сначала она ограничивала ареал полтавкинских памятников левобережьем Волги – от Самарской Луки на севере до бытовых памятников на дюнах в Астраханской области, отмечая наибольшее количество погребальных комплексов на промежутке от Саратова до Волгограда (Качалова, 1962). Как уже было отмечено, в более поздних работах Н. К. Качаловой, И. Б. Васильева и П. Ф. Кузнецова была сформулирована гипотеза полтавкинской культурно-исторической общности с делением на локальные варианты: нижневолжский, средневолжский, приуральский и прикаспийский.
Известные памятники подобного типа в междуречье Волги и Дона до 1980-х гг. были малочисленны и поначалу не оказывали влияния на разработки




полтавкинской проблематики. Но по мере накопления археологического материала появились попытки (прежде всего со стороны волгоградских археологов) вовлечь полтавкинские памятники волго-донских степей в русло научных исследований. Впервые внимание на них обратил В. И. Мамонтов (1977), отмечая наличие здесь полтавкинских погребений не только в ямах, но и в катакомбах. Автор считал этот признак свидетельством влияния катакомбной культуры. Писал об этом и Е. П. Мыськов (1987). Более подробно волго-донские полтавкинские памятники были охарактеризованы А. В. Кияшко (1998). Погребения в камерных сооружениях были определены как подбои – одна из периферийных форм реализации катакомбного обряда, весьма далекая от синхронных классических Т-видных и даже Н-видных конструкций.
Н. К. Качалова, продолжая в последние годы занятия полтавкинской проблематикой (2000, 2001), все же не успела определенно высказаться по волго-донским комплексам.
Раскопки последних лет все более пополняют выборку полтавкинских погребений степной и полупустынной части Волго-Донского междуречья, накапливаются такие захоронения и в центральных районах Нижнего Подонья 1.
На протяжении всего периода археологического изучения заволжских и волго-донских древностей сложность их культурного определения во многом заключалась в отсутствии четких признаков, позволяющих вычленить их из общей массы комплексов раннего периода эпохи средней бронзы, хотя признаки именно ранних полтавкинских памятников были определены еще Н. К. Качаловой. К ним она отнесла: преимущественно ямное могильное устройство; положение на спине, скорченно, с завалом вправо или влево; ориентировка на восток, северо-восток; керамика яйцевидной формы с орнаментацией всей поверхности сосуда, включая дно; элементы «шагающей гребенки» в орнаментации. Но следует учесть, что этот набор признаков был определен Н. К. Качаловой именно для территории Заволжья. Однако исследования последних лет, особенно активно проводившиеся на территории волжского правобережья с углублением в западном направлении – в междуречье Волги и Дона, позволили несколько скорректировать признаки полтавкинской культуры, выявили локальные отличия в заволжских и междуреченских материалах.
Анализ полтавкинских материалов проводился по основным археологическим категориям: положение в кургане, конструкция могильного сооружения, ритуал захоронения, половозрастные характеристики умершего, состав и размещение погребального инвентаря.
Следует заметить, что определяющим признаком культурной принадлежности при компоновке анализируемой выборки выступал набор погребального инвентаря, прежде всего керамика характерной формы и орнаментации. Это связано с уже обозначенным выше принципом вычленения пласта полтавкинских комплексов ввиду сохранения у носителей полтавкинской, позднеямной (городцовской) и раннекатакомбной традиций на территории Нижнего Поволжья очень схожего, практически идентичного, ямного погребального обряда. В связи с этим за рамками культурного определения, а значит, и выборки полтавкинских комплексов осталась значительная часть безынвентарных погребений. Лишь отдельные из них удалось привлечь благодаря использованию данных курганной стратиграфии и планиграфии.
Выборка изучаемых памятников включает в себя 148 погребений, из которых 101 открыто на территории Волго-Донского междуречья (выборка заволжских материалов – 47 погребений – невелика по сравнению с тем количеством, которым оперировала Н. К. Качалова в своем исследовании). Нами были исключены погребения, относящиеся, скорее всего, к ямной общности, и позднеполтавкинские, объединенные в группу волго-донских памятников.
Итак, анализ показал, что в полтавкинских погребениях Волго-Донского междуречья ведущим типом могильного устройства выступает подбой. Подобная конструкция была прослежена в 70 % (в Заволжье – 13 %) от общего количества захоронений (рис. 1). По нашей классификации (Кияшко, 1999), полтавкинские подбои соответствуют двум типам могильного устройства:
– тип III¹ – двухчастное погребальное сооружение, в котором длинные оси входной ямы и камеры параллельны друг другу; вход в камеру устроен, как правило, вдоль всей длинной стенки; он может выглядеть как некоторый перепад между дном ямы и камеры (0,2–0,7 м), но часто никак не оформлен (Кияшко, 1999. С. 18 ); по своим очертаниям и пропорциям камера и входная яма зачастую сходны (45 %);
– тип III² – погребальные сооружения в виде описанной выше конструкции, но отличающиеся от предыдущих наличием оформленного входа в камеру в виде одной или нескольких приступок – ступеней различной высоты, ширины и формы, количество которых может достигать трех и более; они могут повторять очертания стенки могилы или иметь иную – подтреугольную (Усть-Погожье I, 2/5), округлую (Тихоновка II, 2/4), подквадратную (Тихоновка II, 5/4) – форму во входе, у дна камеры (25 %).
Входные ямы подбоев в большинстве случаев прямоугольной формы, с закругленными в разной степени углами, размеры варьируют от 1,5 до 3 м в длину и от 0,5 до 2,5 м в ширину. Но встречаются также овальные или округлые ямы, как правило, меньших размеров, редко превышающие в длину 2 м, а в ширину – 1,5 м; квадратные со стороной в пределах 2 м; трапециевидные – в длину 1,5–2,73 м, в ширину 0,8–1,9 м; подтреугольные в целом тех же пропорций. Глубина входной ямы различна – от 0,2 до 2,5 м. Форма камеры подбоя в основном повторяет форму входной ямы, но довольно часто встречается конструкция, где подбой неглубок и представляет собой нишу. В высоту подбои достигают 0,3–1,5 м. Как правило, они устроены в северной и северо-восточной стенках могильной ямы. Ориентированы подбойные захоронения в большинстве случаев по линии З–В, т. е. преобладающей является широтная ориентировка.
В остальных погребениях Волго-Донского междуречья (30 %) прослежено ямное могильное устройство (в Заволжье – 87 %). Оно в большинстве своем соответствует типу I упомянутой выше классификации (20 %). Как и в заволжских комплексах, ямы различны по форме и размерам. Их можно подразделить на несколько групп: ямы прямоугольной формы, как правило, с округлыми углами, ямы овальной или подовальной, а также трапециевидной форм, по размерам достаточно крупные: в длину до 2–3,5 м, в ширину 1,5–2 м, в глубину – 1,4–2,2 м.
Среди захоронений Волго-Донского междуречья с ямным устройством погребального сооружения выделяется также группа, соответствующая типу II, – погребения в заплечиковых ямах (10 %), тех же форм и размеров, но с приступкой шириной 0,2–0,7 м по всему периметру могилы, которая устраивалась на различной глубине.
Специфичными выглядят и некоторые черты погребального обряда в рассматриваемой группе захоронений. Преобладающая поза умерших – положение скорченно на спине с некоторым разворотом туловища на левый бок (30 %); также на спине без завала в какую-либо сторону; реже – на левом или правом боку. Но при этом в большинстве случаев умершие лежат лицом к задней стенке подбойной камеры, т. е. отвернуто от входа (50 %). Устойчивым признаком выступает местоположение конечностей относительно туловища погребенного: ноги поджаты к телу, как правило, под прямым или тупым углом, обе руки или одна из них уложена вдоль тела, вторая, чуть согнутая в локте, положена на тазовых костях, животе или поверх другой руки (в том случае, если поза погребенного – на спине или на спине с небольшим разворотом вправо или влево). Если погребенный уложен на бок, положение ног сохраняется в прежнем виде, руки иногда вытянуты вперед или обе протянуты к коленям.
Преобладающими позами погребенных в ямных захоронениях являются положение на левом боку, часто с небольшим завалом на спину (44 %), либо на спине, скорченно, с разворотом на левый бок (20 %).
Ориентированы погребенные, как правило, на восток (42 %) или на северо-восток (25 %).
Столь же специфичным обрядовым признаком следует считать присутствие в могиле большого скопления костей мелкого рогатого скота – вероятно, туши барана (рис. 2). Такие скопления костей обнаружены в 57 захоронениях, причем в 68 % случаев – в погребениях с подбойной конструкцией могильного устройства. По признаку внутримогильной локализации преобладающим местоположением их в подбоях является положение на дне входной ямы (59 %). В 18 % случаев скопления костей были отмечены в ямах.
По стратиграфии подбойные полтавкинские погребения в большинстве своем являлись основными в курганах (69 %; в Заволжье – 5 из 6 погребений), захоронения в ямах, как правило, были впущены в уже существовавшие курганные насыпи (75 %; в Заволжье – 81 %).
Важным атрибутом, позволяющим идентифицировать погребения как полтавкинские, является керамика характерных форм и орнаментации. Преобладающее положение сосудов в погребениях не выявлено: процентное соотношение случаев расположения их у туловища, в головах, в ногах погребенного примерно одинаково.
При изучении керамики использовалась типология этой категории находок позднеямного – раннекатакомбного времени Нижнего Подонья и волго-донских степей (Кияшко, 1999; 2002).
Из полтавкинских погребений Волго-Донского междуречья происходят 50 сосудов нашей выборки. В основном это сосуды с выделенным венчиком, которые относятся к отделу II (40 %). Из них преобладающим типом выступают горшки стройных пропорций с уступчатым плечиком – тип 2 (22 %), а также




высокие или стройные горшки с округлым плечиком – тип 1 (18 %). Сосуды отдела I – с непрофилированной верхней частью – встречены несколько реже (36 %), по форме представлены банками открытого или закрытого типа. Несколько сосудов могут быть отнесены к отделу III – короткошейные сосуды (20 %) с округлой профилировкой плечика и плавно отогнутой или четко выделенной прямой шейкой. Редкой керамической формой, отсутствующей на территории Заволжья, являются высокошейные сосуды – отдел IV (4 %), один из них относится к типу 1 – сосуд с плечиком, отделяющим верхнюю треть тулова сосуда (Тихоновка II, 2/4), и еще один – сосуд биконической формы с плечиком, приходящимся на середину тулова, – тип 2 (Веселый I, 6/2).
Большая часть сосудов имеет богатую орнаментацию всей поверхности (80 %), нередко переходящую и на дно. Орнаментированы сосуды, как правило, отпечатками зубчатого штампа в технике шагающей гребенки, которая может покрывать всю поверхность сосуда (Котлубань I, 8/2) или составлять отдельные орнаментальные зоны в виде нескольких горизонтальных рядов в средней (Тихоновка II, 2/4) или придонной части сосудов (Дмитриевка, 9/11; Химкомбинат Б, 4/15; Ильевка, 1/5; Остров, 10/4). Нередко этот мотив может быть расположен по косой однонаправлено или образовывать треугольники, зигзаги или ломаные линии (Химкомбинат А, 3/5; Калиновский курган, п. 21; Усть-Погожье I, 1/8; Четыре Брата, 2/7; Первомайский, 6/7; Никольское, 6/1). В целом такой элемент в орнаментации, как оттиски зубчатого штампа в виде шагающей гребенки, прослежен на 32 сосудах (64 %). Причем большинство из них происходят из погребений с подбойной могильной конструкцией (рис. 3). В Заволжье подобные орнаментальные мотивы отмечены лишь на 9 сосудах, причем 8 из них были обнаружены в ямных погребениях полтавкинского времени.
Отпечатки зубчатого штампа также могут быть уложены в виде круговых горизонтальных линий (Варламов, 1/9; Шелыган, 2б; Барановка I, 22/3), рядов вертикальных оттисков (Нагавский II, 1/9; Усть-Курдюм II, 2/8, тризна) или в елочный узор, покрывающий поверхность сосуда полностью (Усть-Курдюм I, 4/4; Гебель, Е 10/3; Аксай I, 15/21) или зонально (Кастырский VIII, 15/13; Никольское, 6/1; Барановка I, 22/3; Усть-Погожье I, 1/8; Тихоновка II, 2/4).
Те же орнаментальные мотивы зачастую выполнялись и в несколько иной технике – отпечатками однонаправленной веревки или, еще реже, тесьмы. В расположении веревочного орнамента на полтавкинской посуде есть определенная закономерность: если веревочные оттиски используются в сочетании с другими технологическими приемами, то располагаются они только в верхней части сосуда. Оттисками веревки могут быть образованы круговые, косые, вертикальные линии, треугольники (Дмитриевка, 9/11; Мариновка, 1/18; Химкомбинат Б, 4/16; Барановка I, 22/4; Тары, 4/6; Усть-Погожье I, 1/8; Котлубань VII, 1/7; Мариновка, 2/3; Ильевка, 1/5; Аксай I, 8/16; Аксай I, 15/21; Нагавский II, 1/6; Новый, 138/3; Барановка I, к. 20; Тамбовка II, 2/2; Карповка, 6/8; Химкомбинат А, 3/5). Нередким мотивом в орнаментации является сочетание веревочного и зубчатого штампов, когда веревочкой оттиснуты круговые горизонтальные линии, а зоны между ними заполнены короткими вертикальными или косыми зубчатыми отпечатками (Химкомбинат Б, 4/16; Мариновка, 2/3; Ильевка, 10/9). Иногда орнаментальная композиция может быть дополнена и такими мотивами, как веревочные прогибы, петли (Усть-Погожье I, 1/8, Громославка II, 2/7; Нагавский II, 1/6), овы (Остров, 10/4; Нагавский II, 1/7; Эвдык, 6/4).




В целом наличие веревочных орнаментальных мотивов было отмечено на 25 сосудах (50 %).
В тесте, как правило, присутствует примесь мелко дробленой ракушки (58 %) или шамота (24 %). Анализ также показал наличие двух важных признаков в керамическом материале: скошенность венчика внутрь сосуда (44 %) и вогнутость дна (20 %).
Другой инвентарь, помимо керамики, немногочислен, но он, как правило, является маркирующим, поскольку позволяет сопоставить и датировать полтавкинские материалы. В основном это вещи, распространенные в более широком кругу культур эпохи бронзы степной зоны Предкавказья.
Костяные молоточковидные булавки из погребений Волго-Донского междуречья представлены булавками с веретенообразным стержнем и сложной геометрической композицией резного орнамента (Кривая Лука XI, 7/9, обнаружена в комплексе с костяными рубчатыми пронизями и бусами; Кривая Лука XV, 3/7; Громославка II, 2/7, Мирный, 1/1 – также в комплексе с рубчатыми пронизями, бусами и фрагментом тонкой сферической серебряной бляшки с выпуклинами по краю). Все булавки орнаментированы в верхней части стержня, до половины. Лишь одно изделие аналогичного типа не орнаментировано (Волжский, 2/19). Длина булавок варьирует от 12,5 до 19 см.
Из других костяных изделий следует упомянуть находки в двух погребениях наборов костяных колец (Кумыска II, 1/12; Аксай I, 9/9).
В состав инвентаря полтавкинских погребений входят также ножи и шилья. Все обнаруженные шилья – четырехгранные в сечении, с обоюдоострым концом (Гебель, Е 10/3, Калиновский курган, п. 21). Ножи – наиболее распространенная категория металлических изделий в полтавкинских погребениях, имеющая достаточно четкое морфологическое членение. Это ножи с лезвием пятиугольной формы с наибольшим расширением и заточкой в верхней трети (Кривая Лука XIV, 15/7; Гебель, Е 10/3; Первомайский VIII, 6/6), клинки с обоюдоострым ромбовидным лезвием и длинным черешком (Первомайский VIII, 6/7; Калиновский курган, п. 21), а также удлиненно-листовидные (лавролистные), полностью заточенные ножи с коротким черешком (Ясырев I, 9/39). Этот комплекс орудий, характеризующий раннедонецкий период (Кияшко, 1999. С. 81–82; 2002. С. 25), свидетельствует о расцвете в это время полтавкинской погребальной обрядности.
В двух погребениях были найдены плоские бронзовые тесла, по пропорциям близкие привольненским, но в контексте других признаков обряда и инвентаря относимые к предшествующему, успенскому, этапу металлургии (Боаро, F 6/9; Советское, 2/11). Раннее распространение таких орудий на Северном Кавказе и в Предкавказье недавно было обосновано М. Б. Рысиным (2007. С. 185).
Одной из составляющих категории металлического инвентаря являются подвески различных форм и конфигураций: спиралевидные подвески в полтора оборота (Котлубань I, 8/2; Ильевка, 10/9; Аксай I, 8/16), подвески в виде перевитых стерженьков с шариком на одном конце и петелькой на другом (Кривая Лука XXXIV, 2/5; Кривая Лука VII, 19/19; Эвдык, 6/4) маркируют раннекатакомбное время; височные кольца с обратным разворотом (Веселый III, 3/9), стержневидные подвески с рельефной тесемчатой орнаментацией (Кривая Лука XVI, 1/24; 25), дисковидные подвески (Аксай I, 8/16) – свидетельство бытования памятников в раннедонецкое время.
Из каменных изделий в полтавкинских захоронениях встречены: топорик кабардино-пятигорского типа и пест (Советское, 2/11), шлифованный сверленый топор клиновидной формы (Дмитриевка, 9/11), полированная булава грушевидной формы из змеевика (Ильевка, 1/5). Топорик из погребения Советское, 2/11 датируется по нижнедонским и северокавказским аналогиям раннекатакомбным или раннедонецким временем (Кияшко, 1999. С. 80). Другие названные каменные предметы имеют еще более поздний облик, да и комплексы, их содержащие, по ряду признаков инвентаря датируются финальной стадией полтавкинского времени.
Характеристика особенностей погребального обряда и инвентаря волго-донских памятников полтавкинской культуры, произведенная в сопоставлении с материалами этой культуры с территории Заволжья, большинство которых хорошо известно в науке, дает основание для вывода об их специфике. Основные различия заволжских и волго-донских древностей затрагивают такие существенные стороны погребального обряда и инвентаря, как тип могильной конструкции, ритуальные детали, стилистика орнамента на керамике.
Единичные случаи захоронений полтавкинского времени в подбоях среди обычных ям в Заволжье, при троекратном преобладании подбоев над могилами в ямах в Волго-Донском междуречье, свидетельствуют, на наш взгляд, о локальном различии на уровне варианта культуры. Объяснение такого соотношения типов могильных конструкций, очевидно, связано с большей территориальной близостью волго-донских степей, чем Заволжья, к очагу возникновения катакомбного обряда в Северо-Восточном Приазовье.
При этом, по нашему мнению, следует четко отличать подбой от катакомбы. У этих типов погребальных сооружений имеются четкие конструктивные отличия: камеры Т-видных, Н-видных и асимметричных катакомб отделены от колодца зауженным относительно его стенки входом, зачастую оформленным как ступенчатый или покатый дромос. Подбой, как отмечено выше, предполагает широкий или слегка зауженный вход, как правило, во всю длинную стенку входной ямы. Перепад между дном ямы и подбоя либо отсутствует, либо имеет вид крутой ступени (Кияшко, 1999. С. 18 ).
Также надо отметить, что классические Т-видные ранние катакомбы, синхронные этапу появления на территории Волго-Донского междуречья памятников полтавкинской культуры, массово распространены на восток лишь до нынешнего г. Волгодонска. Далее, вплоть до р. Донская Царица (южнее г. Калач-на-Дону), начинается зона их контактной, чересполосной встречаемости с полтавкинскими комплексами, прежде всего с подбоями (Кияшко, 2001. С. 94. Рис. 1).
Кроме того, катакомбы и подбои как типы погребальных сооружений не могут рассматриваться в отрыве от соответствующих им обрядовых стереотипов.
Умершие в ранних катакомбах располагаются, как правило, лицом к выходу из могильной камеры, за исключением особых случаев коллективных погребений. Характерной чертой ритуала катакомб является их последующая вскрываемость и доступность. Это не только подтверждается редкими примерами дополнительных подзахоронений в уже существующие могилы, с засыпкой или смещением первичного костяка, но гораздо более наглядно выражено в практически обязательном посмертном смещении черепа погребенного (декапитация, по В. И. Мельнику). Причем сохранение в ряде случаев in situ нижней челюсти и верхнего позвонка свидетельствует о достаточно длительном периоде, предшествовавшем вскрытию камеры катакомбы.
Для погребений в ранних катакомбах типично отсутствие сосудов как вместилища пищи (за исключением детских погребений), что представляет собой еще позднеямную черту обряда. В то же время здесь практически обязательно наличие жаровни в качестве вместилища священного огня.
Важной и практически обязательной частью инвентаря ранних катакомб являются сложенные вместе, чаще всего за спиной погребенного, черепа и кости ног мелкого рогатого скота. По общепринятой в науке интерпретации, эта находка является не пищевым припасом для души умершего, а компактно свернутой шкурой барана, олицетворяющей животного в качестве помощника и проводника этой самой души.
Наконец, ранние катакомбы, как правило, являются впускными в курганы позднеямного времени. Правда, это более характерно для Приазовья, а в восточных районах Нижнего Подонья они чаще были основными в курганах.
По степени проявления перечисленных признаков обряда и инвентаря полтавкинские погребения в подбоях диаметрально противоположны синхронным ранним катакомбам либо доминантно проявляют те черты, которые не свойственны вовсе катакомбному обряду.
Подбои, как правило, основные в курганах и практически всегда ориентированы длинной осью в широтном направлении. Отмеченная выше традиция располагать умершего в подбое спиной к выходу свидетельствует о восприятии пространства вокруг скелета как ниши, «ямы, вдвинутой в стену», но никак не в качестве камеры катакомбы, которая конструктивно и, вероятно, семантически обособлена от входного колодца. Свидетельств последующего вскрытия подбойных погребений, устройства подзахоронений или каких-либо манипуляций с костями умершего не обнаружено.
Для инвентаря полтавкинских подбоев, где преимущественно похоронены взрослые люди, обязательным является наличие сосуда, который располагается «по ямному правилу» – вблизи костяка, а не по «катакомбному правилу» – по углам могильной камеры. При этом отмечено совершенно уникальное для раннекатакомбного времени явление – практически полное отсутствие жаровен. Последние есть лишь в единичных комплексах позднейшего периода полтавкинской культуры, четкая атрибуция которых затруднительна.
Столь же наглядной антитезой катакомбному обряду выглядит полное отсутствие в полтавкинских погребениях черепов и костей ног мелкого рогатого скота (шкур – символов животного). В то же время неизвестным для катакомбной общности ритуалом является приношение полной туши барана, иногда нескольких особей. Как отмечено выше, эти кости, обычно в виде бессистемного скопления, располагаются на дне входной ямы полтавкинского подбоя и представляют собой, по всей вероятности, остатки поминальной тризны. Здесь же следует подчеркнуть, что эта ритуальная деталь является специфическим признаком волго-донской группы памятников, который неизвестен в Заволжье.
Таким образом, по перечисленным критериям охарактеризованная группа волго-донских памятников не может быть включена в круг синхронных катакомбных древностей. Она имеет особые полтавкинские элементы, в частности архаичный обряд с ориентировкой костяков в восточный сектор, специфическую керамику с орнаментацией в стиле шагающей гребенки и т. д., но по ряду признаков (подбои, остатки туш барана) отличается от классических заволжских памятников этой культуры и может рассматриваться как ее особый вариант (рис. 4).




Детальный анализ погребального инвентаря выявил, что полтавкинские памятники волго-донских и заволжских степей обладают внутренней динамикой, отражающей эволюционные процессы развития под воздействием других культурных образований эпохи средней бронзы. Внутреннее хронологическое членение четко прослеживается по принципу: ранние памятники – древности основного, развитого этапа – финальные полтавкинские комплексы. Первые немногочисленны, равномерно распространены по степной и полупустынной зоне Заволжья и Волго-Донского междуречья от широты Саратова (Советское, 2/11; Мирный, 1/1) до Кривой Луки на юге и донского Левобережья на западе (Громославка II, 2/7). Их маркируют керамика с округлым, приостренным и уплощенным дном, находки костяных молоточковидных булавок с наборами других амулетов, плоские тесла успенского типа и т. д. По этим признакам начало распространения полтавкинских памятников датируется раннекатакомбным временем.
Древности развитого этапа – основной массив изучаемых материалов – распространены практически по всей вышеназванной территории, а также в единичных случаях встречаются на донском Правобережье (Калиновский курган, п. 21), в центральной части нижнедонского Левобережья (Новый, 138/3) и на территории Западного Казахстана (Кресты, 8/3). К этому времени относится большинство погребений в подбоях, а также комплексов, содержащих хорошо датируемые металлические изделия (ножи). В орнаментации керамики, наряду с характерным стилем «шагающей гребенки», распространяются новые шнуровые (петли, овы) и ранние тесемчатые элементы (т. н. однонаправленная тесьма). Эти изменения связаны с влиянием катакомбной общности на полтавкинскую культуру и маркируют новый, т. н. раннедонецкий, этап развития.
Финальные памятники полтавкинской культуры, как и древности раннего этапа, немногочисленны и встречаются, по-видимому, только на территории Волго-Донского междуречья – в основном в его западной части. По крайней мере, там, в бассейне левобережных притоков, сконцентрированы комплексы, материалы которых свидетельствуют, с одной стороны, о смешении полтавкинских и раннедонецких культурных традиций, а с другой – о том, что полтавкинская культура в своем волго-донском варианте становится базой для сложения волго-донской катакомбной культуры.
Идея, что судьба полтавкинской культуры эволюционна и связана с трансформацией ее на позднем этапе в волго-донскую культуру (позднедонецкое время), была высказана А. В. Кияшко, Н. М. Маловым и В. В. Филиппченко. В пользу более позднего возраста волго-донских материалов по сравнению с полтавкинскими свидетельствуют примеры прямой стратиграфии погребений этих двух культур (Антонов, 6/1; 6/5; Остров, 10/2; 10/4; Солодовка). В то же время ярким примером их тесной, по всей вероятности генетической, связи является комплекс Аксай I, 15/21, в котором, при сохранении полтавкинского обряда, в керамическом наборе присутствовали два сосуда, один из которых – с выраженными волго-донскими элементами. В целом не противоречат данному положению и некоторые элементы обряда (восточная ориентировка погребенных, наличие костей барана в могиле, практически полное отсутствие жаровен) и инвентаря (морфологически волго-донские сосуды – это уже в большей степени короткошейные горшки, в верхней части которых, однако, в качестве элемента декора по-прежнему часто выступает фриз, выполненный веревочкой, орнаментированные елочным узором, в ряде случаев переходящим и на дно сосуда).».
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Вт Окт 03, 2017 3:34 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Е. И. Гак. Индикаторы металлопроизводства катакомбных культур степной зоны Предкавказья и юга Доно-Волжского междуречья (http://www.archaeolog.ru/media/ksia/KSIA-225_site.pdf), сс. 69-87.
Сс. 77-80, 81:
«… К этому же периоду относятся не имеющие аналогов за пределами рассматриваемой территории оригинальные подвески-амулеты в виде стилизованных бычьих голов (букрании). Серия таких подвесок происходит из раннекатакомбных и хронологически следующих за ними раннеманычских захоронений левобережья Нижнего Подонья (рис. 6, 1, 3), южной Калмыкии (рис. 6, 2) и средней Кубани (рис. 6, 4) (Кияшко, 1994). Несмотря на различия в изображении бычьих морд и технико-технологические особенности изготовления, букрании представляют собой совершенно новый тип зооморфных подвесок, выработанный на рубеже раннего и позднего этапов СБ В непосредственно в степной скотоводческой среде. …»

Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Окт 04, 2017 2:10 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Новотиторовская культура (3300/3200 – 2700 гг. до н. э.)

А. Н. Гей. Новотиторовская культура (предварительная характеристика) (http://www.archaeolog.ru/media/books_sov_archaeology/1991_book01.pdf), сс. 54-71:




А. Н. Гей. Новотиторовская культура. 2000 г. (https://vk.com/doc7852148_444926060?hash=140690df20631394de&dl=2c81415d8d091b987a)


Последний раз редактировалось: Одоакр (Ср Окт 25, 2017 1:54 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Окт 04, 2017 2:14 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ингульская и Донецкая катакомбные культуры.

С. В. Иванова. Катакомбная культура Северо-Западного Причерноморья (http://www.academia.edu/20648195/%D0%9A%D0%B0%D1%82%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%BC%D0%B1%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D0%BA%D1%83%D0%BB%D1%8C%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0_%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BE-%D0%97%D0%B0%D0%BF%D0%B0%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%9F%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%BC%D0%BE%D1%80%D1%8C%D1%8F)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Чт Окт 05, 2017 3:15 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

А. Т. Синюк, Ю. П. Матвеев. Среднедонская катакомбная культура эпохи бронзы (по данным курганных комплексов) (http://istmira.ru/download/Sinyuk_A_T__Matveev_Yu_P_Srednedonskaya_katakomb.pdf)

Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Окт 16, 2017 11:35 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ведьма Ксения писал(а):
Шломоноид снова заскакал по сторонам нагородив кучу бреда

Для глупой вороны, которой не хватило выводов А. Г. Козинцева, ещё раз повторю выводы А. А. Казарницкого:
об населении Бабинской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&postdays=0&postorder=asc&start=1):
«… Краниологические выборки блока посткатакомбных культур (бабинская, лолинская, и криволукская) расположились в многомерном пространстве неподалеку друг от друга, демонстрируя ряд общих морфологических черт. Однако если лолинская и криволукская группы тяготеют к кавказским и южным катакомбным сериям, то бабинская оказалась ближе к шнурокерамическим. Соседство координат бабинской и фатьяновских серий вряд ли уместно трактовать как свидетельство непосредственного участия носителей фатьяновских культурных традиций в формировании населения бабинской культуры, учитывая территориальный разрыв между их ареалами. Скорее всего, это показатель наличия общего популяционного пласта, на основе которого сформировалось население восточно-европейских культур шнуровой керамики и, вероятно, значительная часть населения бабинской культуры. …
Итак, результаты многомерного межгруппового сопоставления свидетельствуют о том, что популяции носителей бабинской археологической культуры формировались на основе населения восточных шнурокерамических культур при участии коллективов, происхождение которых было связано с территориями Северного Кавказа и Закавказья. Вклад предшествующего бабинскому населения катакомбной культуры Северного Причерноморья пока не прослеживается. Потомки носителей бабинских культурных традиций, по всей видимости, вошли в состав популяций, оставивших погребения срубной культуры Украины и Ростовской области.»;
об общих направлениях миграций во времени средней и поздней бронзы (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&postdays=0&postorder=asc&start=12):
«… Что касается западного вектора миграций, то по результатам проведенного анализа он, во-первых, отчетливо виден в лесной полосе и связан с популяциями круга культур боевых топоров, поздними представителями которого являются фатьяново-балановские коллективы. Во-вторых, часть катакомбных серий демонстрирует краниологический комплекс, который не находит аналогий в Восточной Европе и может быть связан также с более западными регионами. Однако значительная часть населения, вошедшего в состав катакомбной культурно-исторической общности, была сформирована при несомненном участии закавказских популяций – это географически наиболее южные катакомбные культуры азово-каспийских степей и Нижнего Поволжья. Отчетливой границей между западными и южными по происхождению катакомбными сериями является (по данным краниоскопии) нижнее течение Дона (Казарницкий 2011б).
Исходя из закономерностей изменчивости краниологических характеристик населения Восточной Европы, с учетом археологических данных, в эпоху бронзы можно реконструировать следующие векторы перемещений человеческих популяций:
1. С запада на восток по лесной полосе. Импульс из круга культур боевых топоров (шнуровой керамики) Центральной Европы. Участники – фатьяново-балановские популяции. Зафиксирован выход в степную полосу Северного Причерноморья в виде субстратной основы для населения бабинской культуры, позднее подвергшегося влиянию со стороны кавказских популяций;
2. С юго-запада (Северное Причерноморье и, вероятно, еще западнее) на северо-восток в пределах степной и лесостепной зон. Участники – население катакомбных культур Украины, донского правобережья Ростовской обл. и, отчасти, полтавкинской культуры;
3.1. (III тыс. до н. э.). С юга на север и северо-восток. Импульс из Закавказья. Участники – население катакомбных культур Предкавказья, Волгоградской обл. и донского левобережья Ростовской обл.;
3.2. (Начало II тыс. до н. э.). С юга на северо-запад и северо-восток. Импульс с Северо-Восточного Кавказа и прилегающих территорий. Участники – представители посткатакомбного блока: лолинская культура, криволукская культурная группа и часть населения бабинской культуры.
Таким образом, изменения в материальной культуре Восточной Европы в III и в начале II тыс. до н. э. были тесно связаны с изменением состава населения. Однако на протяжении большей части II тыс. до н. э. процесс распространения срубной культурной общности с ее значительными технологическими и погребальными инновациями ограничился культурными изменениями и не затронул антропологический состав вошедших в нее человеческих коллективов.».

А. А. Казарницкий всё чётко и ясно разжевал!!!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ведьма Ксения
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 28.05.2014
Сообщения: 27421
Откуда: Тверь

СообщениеДобавлено: Пн Окт 16, 2017 1:52 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Шломоноид не понимает про что несет Very Happy
_________________
Я Бог, со мной Русские
Прото-германцы в Европе не жили. Если есть indogermanische sprachen, значит есть и indoslawishe sprachen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Пн Окт 16, 2017 4:37 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ведьма Ксения писал(а):
Шломоноид не понимает про что несет Very Happy

Смеется Смеется Смеется
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Окт 25, 2017 2:18 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

В. А. Трифонов. Западные пределы распространения Майкопской культуры (http://www.ssc.smr.ru/media/journals/izvestia/2014/2014_3_276_284.pdf):

«Введение

Основной областью распространения памятников майкопской культуры на протяжении всех периодов ее развития оставалась относительно узкая, примерно стокилометровая полоса в предгорьях Северного Кавказа, протянувшаяся почти на 800 км по линии Анапа – Махачкала. В IV тыс. до н.э. эта территория представляла собой северную окраину обширной культурной провинции, в которую, кроме майкопской культуры, входили лейлатепинская культура в Азербайджане, памятники типа Бериклдееби в Грузии, памятники типа Се Гирдан и Союг Булак в Северо-Западном Иране и Азербайджане, памятники типа Арслантепе VII-VIB в восточной Анатолии. Эта область была открыта для распространения в своей среде культурных стандартов из переднеазиатских центров формирования ранних цивилизаций Междуречья и синхронно откликалась на их изменения.
Для сопредельных территорий предкавказской и, шире, восточноевропейской степи майкопская культура оставалась не только ретранслятором переднеазиатских технологических достижений в области ремесел и хозяйства (металлообработка, производство текстиля, изготовление колесных средств передвижения), но и центром самостоятельного влияния, основной формой которого была прямая колонизация.
Освоение степных пространств носителями майкопской культуры было естественным процессом их территориальной экспансии, обеспеченной преимуществами эффективного ведения хозяйства при относительно высокой плотности населения и развитых формах социальной самоорганизации. Судя по характеру распространения майкопских памятников на север, для носителей этой культуры природные и климатические отличия предкавказской степи от предгорий не были препятствием для ее хозяйственной колонизации. Вероятно, этому способствовала ее относительно разреженная среда из позднеэнеолитических групп населения различной культурной ориентации.
Везде, где позволяли условия, включая самые удаленные от кавказской «метрополии» анклавы на Восточном Маныче, майкопские переселенцы основывали поселения, а там, где они вторгались в плотно заселенные области коренных «степняков», даже сформировалась гибридная константиновская культура.
Учитывая количественное соотношение майкопских памятников к югу и северу от Нижнего Дона и Восточного Маныча, эту речную систему можно рассматривать как северную границу массового расселения «майкопцев», однако очевидное присутствие отдельных памятников и элементов майкопской культуры севернее и западнее этих пределов также требует объяснения.
Значит ли, что эти проявления майкопской культуры являются результатом инфильтрации связанного с ней населения, или имеет место спорадическое и фрагментарное распространение элементов этой культуры в виде влияний, заимствований и обменов?
Некоторую ясность в решение этой проблемы могут внести новые археологические материалы.

Погребение 12 из кургана 1 могильника «Синюха» в системе майкопских древностей

В 2012 г. на окраине Майкопа в кургане 1 могильника «Синюха» было исследовано погребение 12 майкопской культуры, представляющее особый интерес для рассматриваемой проблемы.
Тела трех погребенных (двух женщин 25-30 лет и, предположительно, одного молодого мужчины) были уложены в скорченном положении на правом боку головами на юг. Руки погребенных были согнуты в локтях таким образом, что кисти располагались перед лицом (рис.1). Погребение было устроено на уровне древней дневной поверхности, перекрыто земляной насыпью высотой около 1,3 м и диаметром около 17,5 м. По периметру насыпь была укреплена подпорной стеной – кромлехом из окатанных валунов, уложенных в 3-4 яруса, а сверху перекрыта каменным панцирем из таких же валунов в один слой.
В головах у погребенных были найдены три целых керамических сосуда и фрагменты стенок еще одного горшка. У грудной клетки женского скелета в восточной части могилы был найден мелкий каменный бисер и бронзовая «булавка», прежде неизвестного для майкопских памятников типа. Булавка представляет собой четырехгранный бронзовый стержень, один конец которого заострен, а другой раскован и свернут в петлю. Общая длина булавки 7,8 см, сечение стержня в средней части 0,25х0,3 см, диаметр петли 0,4 см (рис.2, 4). Судя по расположению булавки в погребении, она была частью ожерелья из каменного бисера, и поэтому в равной степени справедливо называть ее подвеской.
Керамика в погребении представлена типичным для майкопской культуры набором хорошо обожженных разного цвета сосудов, изготовленных из отмученной глины с минеральными примесями и подправленных на гончарном кругу. Верхняя часть тулова небольшого острореберного чернолощеного сосуда высотой 10 см была украшена характерным проглаженным или пролощенным «паркетным» орнаментом (рис.2, 1). Поверхность двух других небольших сосудов оранжевого (рис.2, 2) и серого цветов также была залощена, но не орнаментирована. От третьего сосуда сохранились только фрагменты стенок темно-оранжевого цвета.
С погребением 12 связаны и некоторые найденные за его пределами отдельные находки, в том числе небольшая, покрытая серым ангобом миска на кольцевидном поддоне, подправленная при изготовлении на гончарном кругу (рис.2, 3).
Следует отметить, что вслед за погребением 12 в кургане 1 были совершены еще два майкопских погребения – 6 и 1, причем с последним, возможно, была связана досыпка к первоначальной насыпи. Найденная в этих погребениях керамика по формам и качеству изготовления близка посуде из погребения 12.
Авторы раскопок справедливо указывают, что «керамический материал майкопских погребений кургана 1 находит круг широких аналогий в синхронных однокультурных памятниках Северного Кавказа», но опубликованные ими материалы позволяют высказаться значительно определеннее.
В хронологической системе майкопской культуры погребение 12 из кургана 1 могильника «Синюха» относится ко времени существования погребений типа Костромская – Иноземцево, или, проще, – к костромскому этапу развития. На это в первую очередь указывает сосуд, украшенный пролощенным орнаментом. Посуда с таким декором не встречается ни на раннем устьджегутинском, ни на позднем бамутском этапах, но при этом относится к категории территориально самой распространенной орнаментированной посуды. На костромском этапе в подгорной зоне она встречается от Кабарды до Тамани, а в степи границы ее распространения достигают Нижнего Дона и Калмыкии.
В обряде погребения 12 нет ничего, включая обычай размещения умерших под насыпью на уровне древней дневной поверхности, что не соответствовало бы «майкопским» канонам. Даже сравнительный анализ соотношения изотопов стронция (⁸⁷Sr/⁸⁶Sr) в зубной эмали «женщины с ожерельем» с природными фоновыми показателями указывает на то, что она выросла в том же районе, где и была похоронена. Тем не менее в ожерелье этой женщины есть бронзовая булавка, единственной отдаленной аналогией которой в майкопском контексте может служить изогнутая костяная (роговая?) «булавка» с ушком (рис.3, 5) из погребения 10 Большого Кишпекского кургана. Все остальные аналогии этому украшению распространены так далеко от границ майкопской культуры, что это обстоятельство требует специального анализа.

Погребения с бронзовыми дуговидными «булавками» с ушком в культурном контексте восточноевропейской степи

За пределами основной территории майкопской культуры известно 4 погребения с бронзовыми дуговидными булавками (иначе: подвесками-крючками), аналогичными найденной в погребении могильника «Синюха». Две булавки происходят из подкурганных погребений в бассейне р. Самара (левобережье Нижнего Днепра) (Волчанское I, к.1, п.21; Новомосковск, к.1, п.10); одна из погребения в бассейне р. Молочная (Северное Приазовье) (Богуслав I, к.23, п.7); и еще одна из погребения в междуречье Прута и Днестра (Казаклия, к.17, п.22) (рис.3, 1-4).
Булавка из Богуслава, как и из могильника «Синюха» на окраине Майкопа, была сделана из квадратного в сечении прута длиной 7,5 см, а булавки из Волчанского и Новомосковска – из круглого прута около 5,5 см длиной. Все булавки в разной степени изогнуты дугой, их нижние концы заострены, а верхние раскованы и свернуты в маленькую петлю-ушко. За это ушко булавка подвешивалась, так как в одном случае она лежала вместе с мелкими дисковидными гагатовыми бусами (Волчанское I, к.1, п.21), а в другом с ней была найдена дисковидная бусина из меди. Все три погребения с бронзовыми дуговидными булавками по обряду во многом напоминают захоронения с окраины Майкопа: погребенные уложены скорчено на правом или левом боку, кисти согнутых рук перед лицом, головой в южный сектор.
Культурно-хронологическая атрибуция этих и аналогичных им по обряду захоронений в восточноевропейской степи сегодня во многом облегчена благодаря исследованиям И.В. Манзуры и Ю.Я. Рассамакина, которые в целом солидарны в оценке значительного майкопского вклада в их формирование. Погребения этого типа первоначально были выделены в животиловско-волчанскую группу, а позднее рассматривались в рамках четвертой погребальной традиции как группа III-C. Погребения этой группы распространены от Нижнего Дона до Буга, включая северный Крым (рис.4).
По данным курганной стратиграфии и совстречаемости основных типов инвентаря, погребения группы III-C, в том числе с бронзовыми дуговидными булавками/подвесками, относятся к самой поздней группе энеолитических погребений, синхронным, судя по найденной в них трипольской посуде, финальному этапу трипольской культуры С/2 и позднему Усатово типа Бурсучены.
На Нижнем Дону это время существования константиновской культуры.



Культурная принадлежность погребений группы III-C

В отличие от трех других погребальных традиций, у четвертой, к которой относятся погребения группы III-C (скорченное положение на боку, кисти рук перед лицом, преобладание южной и восточной ориентировки), по наблюдению Ю.Я. Рассамакина, в степи нет корней и она появляется там, где прежде доминировали другие погребальные обычаи.
Если погребения группы III-C по обряду ближе всего майкопской традиции, в их инвентаре присутствует майкопская керамика и погребенные в них люди одинаковым образом носили однотипные с «майкопцами» украшения, то, видимо, и группу в целом следует рассматривать в контексте майкопской культуры, а отличия от ее «классического» облика принимать как результат адаптации к новой культурной среде.
О времени освоения майкопскими переселенцами территории к западу от Нижнего Дона можно судить по облику майкопской керамики, которая встречается в погребениях группы III-C на самых западных рубежах своего распространения. Хронологически наиболее характерными типами являются небольшие острореберные сосуды, украшенные по плечикам вдавленным или пролощенным «паркетным» орнаментом (Соколово I, к.6, п.4; Животиловка/Новомосковск, к.1, п.10) (рис.5), т.е. та разновидность посуды, которая типична для костромского (Костромская–Иноземцево) этапа развития майкопской культуры. При этом бросается в глаза, что на западной окраине майкопского мира нет ни ранних майкопских форм устьджегутинского периода, ни поздних форм бамутского этапа. Другими словами, семьи свободных «майкопских» пастухов (а кем еще они могли быть в степи?) расселились в Приазовье в тот период, когда культура была на подъеме и склонна к экспансии.
Простой вывод о том, что в предгорьях Северного Кавказа, на Нижнем Дону и Нижнем Днепре у населения, придерживающегося общего погребального ритуала, одновременно в ходу была посуда с пролощенным орнаментом и украшения в виде бронзовых булавок-подвесок, на самом деле позволяет перейти к моделированию более сложной картины культурного развития, в которой сама майкопская культура является одним из эпизодов грандиозной истории расцвета и заката мощной традиции, возникшей на окраинах первых древневосточных цивилизаций. Это история о том, как, где и когда эта традиция достигла своих северных и западных территориальных пределов.

Заключение

Когда в 70-е годы прошлого века, с пятидесятилетним опозданием, была признана справедливость взглядов М.И. Ростовцева на принадлежность майкопского изобразительного искусства к месопотамскому, или по терминологии того времени «шумерскому» кругу культур, то поиск и открытие происхождения других составляющих майкопской культурной традиции стали только вопросом времени.
По мере открытия новых памятников на огромном пространстве между Северным Кавказом и Междуречьем становилось понятным, что у майкопской культуры нет прародины в традиционном смысле этого понятия, так как она сама является равноценной частью блока культур – обширной культурной провинции с подвижными границами, в пределах которых под воздействием природных, экономических и идеологических сил свободно перемещаются культурные эталоны.
Появление в репертуаре майкопской керамики посуды с пролощенным орнаментом является одним из проявлений такого рода «дрейфа» на север южномесопотамской урукской традиции украшения посуды пролощенным по ангобу (reserved slip) орнаментом, с близкими майкопским композициями. В восточной и юго-восточной Анатолии, северной и западной Сирии керамика с этой разновидностью орнамента остается в употреблении в период позднего халколита – начале эпохи ранней бронзы (Late Chalcolithic IIb – Early Bronze Age IA), т.е. на протяжении приблизительно второй половины IV тыс. до н.э. К северу от Месопотамии подобная посуда в значительном количестве обнаружена на поселениях вдоль Верхнего Евфрата в районах Кебан-Малатья, Карабаба, на Амукской равнине и в бассейне Хабура.
В «пакет» переднеазиатских традиций, укоренившихся в майкопской культуре, кроме навыков по изготовлению определенного ассортимента керамики, входили и привязанности к определенному набору украшений. Из той же области, где была популярна традиция украшения керамики пролощенным орнаментом, вероятнее всего, на Северный Кавказ попали и многие типы украшений, в том числе бронзовые булавки типа найденной в погребении 12, курган 1, могильника «Синюха» на окраине Майкопа. По крайней мере похожая бронзовая булавка, правда, прямая, была найдена в позднехалколитическом слое поселения Тюлинтепе, на Верхнем Евфрате в области Кебан-Малатья (рис.3, 6) – том же самом поселении, в слое которого в 1966 г. был найден клад с копьями, аналогичными наконечникам копий с поселения Арслантепе и майкопских погребений.
Пишу об этом еще раз, чтобы подчеркнуть, что погребение 12 в кургане 1 могильника «Синюха» по всем параметрам соответствует майкопской традиции: даже булавку редкого типа носили «по-майкопски» в составе ожерелья.
Керамика с пролощенным (проглаженным, каннелированным) орнаментом является довольно яркой, но определенно не единственной разновидностью посуды, с которой «майкопцы» отправились покорять степь. В их «походный» набор, вероятно, входили и так называемые кубки – довольно разнообразная по качеству изготовления и пропорциям категория небольших плоскодонных, чаще всего чернолощеных сосудов с горшковидным туловом и расширяющимся горлом, в основании которого иногда проходит врезная линия.
Эта разновидность посуды встречается вместе с керамикой, украшенной пролощенным орнаментом как на майкопских поселениях (Серегинское)23, так и в погребениях (Клады, к.11, п.20). Территориально и количественно «кубки» лучше всего представлены в западном ареале майкопской культуры, особенно в пределах распространения памятников новосвободненского типа.
К северу от предгорий Западного Кавказа цепочка из погребений с кубками тянется через степное Прикубанье (Новокорсунская, к.2, п.18; Заветинская, к.1, п.1) на Нижний Дон и в северное Приазовье, т.е. туда, где кубки вместе с бронзовыми дуговидными булавками-подвесками и керамикой с пролощенным орнаментом составляют часть инвентаря той самой группы III-C, которая сохранила признаки майкопского погребального обряда.
Если это совпадение не случайность или результат сравнительно-типологической ошибки, то можно предположить, что хронологически согласованное распространение погребений с элементами майкопского погребального обряда и майкопскими типами инвентаря отражает расселение майкопских колонистов в северном и западном направлениях.
Значительно труднее поверить в возможность движения в противоположном направлении – с запада на восток и юг, как предполагает А.Д. Резепкин. По его мнению, появление в степи погребений с чернолощеными кубками отражает процесс формирования культурного коридора, по которому из Северо-Западной Европы на Северо-Западный Кавказ проникли элементы культуры воронковидных кубков, ставшие культурной матрицей для керамики и мегалитических гробниц новосвободненского типа. Культурный коридор длиной около 2,5 тыс. км, необходимый для такого рода трансляции фрагмента культуры воронковидных кубков и его имплантации в «майкопской» среде, А.Д. Резепкин представляет в виде блока синхронных культур, среди которых ключевое место занимают памятники с керамикой типа обнаруженной в нижнем слое поселения Михайловка на Нижнем Днепре.
Здесь же, на полпути из Западной Европы на Кавказ, начинаются проблемы с достоверностью существования блока синхронных культур с чернолощеной керамикой, как его представляет себе А.Д. Резепкин, так как нижний слой поселения Михайловка, во-первых, древнее погребений группы III-C; во-вторых, там нет чернолощеных кубков; и, в-третьих, там вообще нет признаков влияния культуры воронковидных кубков, но есть элементы балканской культуры Чернавода I. Если коротко, то никакого блока культур с чернолощеными кубками в степи между Кавказом и Западной Европой никогда не существовало. Как не существовало и отдельной группы погребений с кубками. Эта разновидность посуды, судя по совстречаемости в погребениях с керамикой других групп, была в употреблении одновременно не только с майкопской, украшенной пролощенным орнаментом, но и самой поздней трипольской (C/2), причем чем дальше на запад, тем чаще она встречается в погребениях группы III-C.
Видимо, где-то между Бугом и Нижним Днепром распространению майкопских элементов культуры был положен предел встречной экспансией не менее «пассионарной» позднетрипольской культуры в образе Усатово-Гординешти. Конец борьбе за влияние между двумя изящными культурами положили «репинские ямники» – первая степная суперкультура. С учетом существующих представлений о хронологии это историческое событие могло произойти в конце IV тыс. до н.э.
Таким образом, распространение элементов майкопской культуры в северо-западном направлении можно рассматривать как результат инфильтрации связанного с ней населения, в то время как северо-восток в сторону Волги был областью спорадического и фрагментарного распространения элементов майкопской культуры в виде влияний, заимствований и обменов.
Для продвижения на запад у «майкопцев» теоретически было два пути вокруг Азовского моря: через Нижний Дон и через Керченский пролив, но пользовались ли крымским маршрутом на раннем этапе продвижения в степь, неизвестно. Похоже, что в Крыму «майкопцы» оказались на закате собственной культуры.
Жизнь нескольких поколений майкопских переселенцев на значительном удалении от собственных культурных центров и в окружении чуждых культур неизбежно наложила свой отпечаток на их систему традиционных ценностей. Возможно, южная граница настоящего степного варианта майкопской культуры начинается только за Нижним Доном, где сохранение самобытности было тесно связано с компромиссами вынужденного взаимного сосуществования различных культурных групп.».
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Ноя 01, 2017 2:09 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

А. В. Кияшко. О восточных пределах распространения раннекатакомбного обряда на территории Волго-Донского междуречья // Материалы по археологии Волго-Донских степей: Сб. науч. статей. – Волгоград, 2001. – Вып. 1. – С. 93–109. (http://www.bronza-lib.narod.ru/k/a_kijashko2001b.html).

А. В. Кияшко. Основные структуры погребального обряда эпохи средней бронзы степного Предкавказья // Историко-археологические исследования в г. Азове и на Нижнем Дону в 1999-2000 гг. – Азов, 2001. – Вып.17. – С. 257–274. (http://www.bronza-lib.narod.ru/k/a_kijashko2001d.html).

С. Ж. Пустовалов. Ингульская катакомбная культура и критерии выделения археологических культур // Етнічна історія та культура населення Степу та Лісостепу ЄвразіЇ (від кам'яного віку по раннє середньовіччя: Матеріали міжнародноЇ археологічноЇ конференціЇ. – Дніпропетровськ, 1999. – С.73–75. (http://www.bronza-lib.narod.ru/p/pustovalov1999.html).

Т. А. Копьева. Катакомбные погребения в курганах Крыма // Проблемы изучения катакомбной культурно-исторической общности: Тезисы докладов Всесоюзного семинара. – Запорожье, 1990. – С. 32–35. (http://www.bronza-lib.narod.ru/k/kopjeva1990.html).
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Ноя 22, 2017 4:13 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

К Ведьме Ксении

Об раннекатакомбной культуре.
Вот ето (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=17) факт и ето была миграция майкопцев или майкопско-новосвободненцев. Археологисты назвали ету миграцию Животиловская археологическая культура (ЖивК) ([url]http://генофонд.рф/?page_id=9475[/url]). Стратиграфическо ЖивК перекрывает Нижнемихайловскую культуру, а по тому максимально возможная нижняя дата (начало культуры) – ето 3650 г. до н. э. (верхняя дата Нижнемихайловской культуры ((http://www.academia.edu/17042157/Dereivka_culture_and_monuments_of_the_Low_Michajlovka_type), с. 104)), то есть ето самая ранняя возможная дата начала миграции майкопцев из первичного (начального) ареала – ареала Майкопской культуры или Майкопско-Новосвободненской общности ((http://www.archaeolog.ru/media/books_arch_ussr/ArchaeologyUSSR_14.pdf), с. 171).



А если мы учтём, что, по мнению А. Н. Гея, наиболее близка к Новотиторовской культуре (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=11)



была Новосвободненская культура или Новосвободненский етап Майкопско-Новосвободненской культуры или общности, а так же рамки Новотиторовской археологической культуры 3300/3200 – 2700 гг. до н. э. (http://w.histrf.ru/articles/article/show/novotitorovskaia_kultura), то мы получаем, что появление Новотиторовской культуры – ето часть той же самой миграции майкопцев на север и северо-запад из начального ареала, которая привела и к появлению ЖивК. В начале ето была достаточно мелкая миграция, так как памятники рассредоточились на большой территории ([url]http://генофонд.рф/?page_id=9475[/url]). По сути ето были разведчики. Исключение составляло лишь междуречье рр. Кубань и Бейсуг, сюда миграция была массовой от примерно 3300/3200 г. до н. э. или самое позднее от 3100 г. до н. э. (начало 2-го этапа Новотиторовской культуры), которая могла привести к рождению Новотиторовской культуры.

В. Я. Стеганцева (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=3) об «позднеямных» погребениях, предшествовавших раннекатакомбным, в степях Донского Левобережья (южный берег Нижнего Дона) (293 погребения): 2,7 % – вытянуто на спине, 31,06 % (12,6 + 8,9 + 9,56) – скорченно на спине, 51,5 % – скорченно на правом боку, 13,6 % – скорченно на левом боку, около 1 % (1,14 %) – скорченно ничком.
Майкопско-новосвободненцы хоронили своих умерших в позе адорации на правом боку, то есть скорченно на правом боку с кистями обеих рук у лица. Гораздо редчее в Майкопской (Майкопско-Новосвободненской) культуре встречалось и симметричное трупоположение на левом боку, то есть поза адорации на левом боку. В «позднеямных» захоронениях Донского Левобережья мы видем уже как минимум половину (51,5 %) потомков майкопцев. Да, кисти рук не у лица, но инвентарь показовает, что ето были потомки майкопцев. Похороненные скорченно на левом боку то же могли быть потомками майкопцев, а могли и не быть, а по тому я их не учёл, но они не потомки ямников. А ямники – ето примерно 1/3 часть 33,76 % (2,7 + 31,06). И такое же или похожее положение было в наидревней катакомбной культуре Преддонецкой (Приазовской) (http://www.bronza-lib.narod.ru/k/a_kijashko2001d.html). Из етого следует, что наидревняя катакомбная культура – ето было взаимодействие пришлых майкопцев и ямников. Но если бы не было прихода майкопцев, то не было бы и появления наидревней катакомбной культуры. Из етого следует, что именно миграция майкопцев на север и северо-запад из ареала Майкопской (Майкопско-Новосвободненской) культуры привела к появлению Катакомбной КИО.

Так же я думаю о том, что миграция майкопцев в Восточное Приазовье и особенно в Северное Приазовье от 3300 г. до н. э. или же от 3100 г. до н. э. была достаточно массовой, а по тому привела к издавлению части ямников с етих земель, и уходу етой части на запад в Северо-Западное Причерноморье, и порождению там етою частью ямников Буджакской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12561&start=6). А нижняя дата Буджакской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12561&start=7) примерно 3100/3000 г. до н. э. – ето и есть нижняя дата наидревней или по-другому первичной катакомбной культуры, а по тому и нижняя дата всей Катакомбной КИО. В пользу етого свидетельствует и первоначальный всплеск Ингульской катакомбной культуры, который, исходя из графика, был примерно в 3100 – 2900 гг до н. э. (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=5). Как я думаю, ето была та же волна, что и волна буджакцев. Но в отличии от буджакцев ета группа ямников перешла на захоронения в подбоях и катакомбах, породив раннюю Ингульскую катакомбную культуру. А 2700 г. до н. э. – ето нижняя дата вторичной катакомбной культуры Среднедонской.

Так же я думаю о том, что массовая миграция майкопцев в Приазовье привела к тому, что в ареале Майкопской культуры появились полупустые и пустые земли. Узнав об етом, соседние к востоку куро-аракцы начали заселять ети земли (начали миграцию на ети земли). Но не какие попало, а лишь те куро-аракцы, которые хоронили своих умерших вытянуто на спине (одинаково преобладавшее трупоположение у ингульских катакомбников и северокавказцев отнюдь не свидетельствует о том, что они произошли из одного корня). Ето привело примерно в 3000/2900 г. до н. э. к появлению Северокавказской археологической культуры ([url]http://генофонд.рф/?page_id=10478[/url]). В Северокавказской культуре ((http://www.archaeolog.ru/media/books_arch_ussr/ArchaeologyUSSR_14.pdf), сс. 256, 257)



были черты как Майкопской, так и Куро-Аракской культур ((http://www.archaeolog.ru/media/books_arch_ussr/ArchaeologyUSSR_14.pdf), с. 14).



Ето свидетельствует о том, что, во-первых, часть майкопцев (майкопско-новосвободненцев) осталась жить в ареале Майкопской культуры, а во-вторых, что мигранты, породившие Северокавказскую культуру, пришли из Куро-Аракской культуры.

Итак, примерно в 3650 г. до н. э. началась миграция майкопцев на север и северо-запад из первичного (начального) ареала – ареала Майкопской культуры в виде Животиловской культуры. Она была небольшой кроме междуречья рр. Кубань и Бейсуг, куда миграция майкопцев была массовой. Массовая миграция майкопцев в междуречье рр. Кубань и Бейсуг могла привести примерно в 3300/3200 г. до н. э. к появлению Новотиторовской культуры. После етого началась массовая миграция майкопцев на более северные и северо-западные земли Приазовья. Ета массовая миграция майкопцев привела примерно в 3100/3000 г. до н. э. к появлению первичной (наидревней) катакомбной культуры Преддонецкой (Приазовской), а по тому и к появлению всей Катакомбной КИО. Массовая миграция майкопцев в Северное Приазовье привела к миграции части ямников в Северо-Западное и Северное Причерноморье, где примерно в 3100/3000 г. до н. э. одна часть появила Буджакскую (западноямную) культуру, а другая часть появила раннюю Ингульскую катакомбную культуру. С другой стороны, массовая миграция майкопцев из ареала Майкопской культуры привела к появлению полупустых и пустых земель в самом ареале Майкопской культуры, что привело к миграции на ети земли части соседних куро-аракцев. Ета миграция куро-аракцев привела примерно в 3000/2900 г. до н. э. к появлению Северокавказской культуры.

Вот как-то так я вижу начальный этап Катакомбной КИО. Я не заставляю вас в ето вереть, так как Катакомбная КИО – ето сложнейшее археологическое образование. Но в текущий миг я представляю себе, что Катакомбная КИО зарождалась именно так, как я ето высочее описал и породили её именно майкопцы свой миграцией.


Последний раз редактировалось: Одоакр (Пт Апр 27, 2018 2:20 pm), всего редактировалось 4 раз(а)
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ведьма Ксения
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 28.05.2014
Сообщения: 27421
Откуда: Тверь

СообщениеДобавлено: Ср Ноя 22, 2017 11:29 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Снова шломоноид набредил не соображая что
_________________
Я Бог, со мной Русские
Прото-германцы в Европе не жили. Если есть indogermanische sprachen, значит есть и indoslawishe sprachen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Чт Ноя 23, 2017 2:28 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ведьма Ксения писал(а):
Снова шломоноид набредил не соображая что

Бредют вороны, а я предполагаю! Я понимаю, что вы не хочете думать о Катакомбной КИО, так как ето сложнейшее археологическое образование. Вы ждёте, пока какие-нибудь «авторитетные» археологисты изложат свою концепцию рождения, развития и окончания Катакомбной КИО, а вы будете её критиковать. Но в данном вопросе беда в том, что большинство археологистов предпочитает заниматься тем же самым, чем и вы, то есть лишь критиковать немногие предложенные другими археологистами концепции, но при етом они сами не предлагают взамен ни каких своих концепций!? А по тому, вероятно, ждать вам придётся ещё долго.
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Ведьма Ксения
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 28.05.2014
Сообщения: 27421
Откуда: Тверь

СообщениеДобавлено: Пт Ноя 24, 2017 3:47 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Археологисты Смеется предполагают.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0
На бред шломоноида (он называет его предполаганием) наплевать и забыть.
_________________
Я Бог, со мной Русские
Прото-германцы в Европе не жили. Если есть indogermanische sprachen, значит есть и indoslawishe sprachen
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Ноя 29, 2017 11:52 am    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Ведьма Ксения писал(а):
Археологисты Смеется предполагают.
https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B0
На бред шломоноида (он называет его предполаганием) наплевать и забыть.

Вот ето археологическое явление ([url]http://генофонд.рф/?page_id=9475[/url]) было – ето факт! А как его называют археологисты Животиловская, или Животиловско-Волчанская, или Кубано-Днепровская культура – ето не важно. То, что ето была миграция именно майкопцев, вам и подобным популярно объяснил В. А. Трифонов (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=17). Временные рамки Майкопско-Новосвободненской культуры – ето 4000 – 3000/2900 гг. до н. э. (http://w.histrf.ru/articles/article/show/maikopskaia_kultura). В. А. Трифонов определяет время миграции майкопцев на север и северо-запад в рамках второго (костромского) етапа Майкопско-Новосвободненской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&postdays=0&postorder=asc&start=17): «… О времени освоения майкопскими переселенцами территории к западу от Нижнего Дона можно судить по облику майкопской керамики, которая встречается в погребениях группы III-C на самых западных рубежах своего распространения. Хронологически наиболее характерными типами являются небольшие острореберные сосуды, украшенные по плечикам вдавленным или пролощенным «паркетным» орнаментом (Соколово I, к.6, п.4; Животиловка/Новомосковск, к.1, п.10) (рис.5), т.е. та разновидность посуды, которая типична для костромского (Костромская–Иноземцево) этапа развития майкопской культуры. При этом бросается в глаза, что на западной окраине майкопского мира нет ни ранних майкопских форм устьджегутинского периода, ни поздних форм бамутского этапа. …». А максимально возможная нижняя дата Животиловской культуры ([url]http://генофонд.рф/?page_id=9475[/url]) – ето 3650 г. до н. э. (верхняя дата Нижнемихайловской культуры ((http://www.academia.edu/17042157/Dereivka_culture_and_monuments_of_the_Low_Michajlovka_type): с. 104)). А ето и есть примерно второй етап Майкопско-Новосвободненской культуры. А по тому вашим словам место на свалке!

По поводу трупоположений в раннекатакомбной культуре: мало статьи В. Я. Стеганцевой (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=3), читайте статью А. В. Кияшко (http://www.bronza-lib.narod.ru/k/a_kijashko2001d.html)! Ссылки на статьи А. В. Кияшко я давал (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=18)! А то, что вы их не прочитали, то ето ваши проблемы, а не мои!

Вси археологисты знают и говорят об раннекатакомбной культуре. Ранние даты на графиках Ингульской катакомбной культуры ((http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&start=0): рис. 6)



и ((http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=5): рис. 8 ),



которые, между прочим, не я нарисовал, а Р. А. Мимоход, очень плохо вписоваются в официальную хронологию Катакомбной КИО 2700 – 2200 гг. до н. э., а именно опережают нижнюю дату примерно на 400 лет. А дальше дело техники! Не сложно понять, что именно ети ранние даты Ингульской катакомбной культуры и были ранними датами раннекатакомбной культуры! Я всего лишь сопоставил факты и сделал вывод!

Итог: была миграция майкопцев на север из ареала Майкопской культуры в Приазовье на территорию ямников, которая и породила раннекатакомбную культуру!

О связи миграций ямников и куро-аракцев с миграцией майкопцев не трудно было догадаться, так как миграция майкопцев была на территорию ямников, ето с одной стороны. А с другой стороны был уход части майкопцев с части территории Майкопской культуры, который породил миграцию на ету часть территории соседних кура-аракцев (свято место пусто не бывает)! От чего одна часть ямников предпочла породить вместе с пришедшими майкопцами раннекатакомбную культуру, а другая часть ямников предпочла уйти в Северо-Западное Причерноморье? Ето не ко мне вопрос! В жизни так часто бывает, каждый избирает свою дорогу!


Последний раз редактировалось: Одоакр (Ср Дек 06, 2017 5:23 pm), всего редактировалось 1 раз
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Одоакр
Постоянный участник

   

Зарегистрирован: 30.05.2016
Сообщения: 584

СообщениеДобавлено: Ср Ноя 29, 2017 2:45 pm    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Продолжение ко (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=19).

И ето ещё не всё. Есть ещё как минимум 3 вопроса, на которые археологисты пока вменяемо не ответили.
Вопрос 1: куда делися после 2800 г. до н. э. (верхней даты Усатовской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12561&start=7)) усатовцы-позднетрипольцы? С. В. Иванова ([url]http://генофонд.рф/?page_id=27749[/url]): «… Что касается усатовского населения, то следы его проникновения в другие ареалы незначительны и в восточном (Рассамакін, 1997, с. 293), и в западном направлении (Дергачов 2004, с. 111; Nikolova L. 2000, р. 4). Наиболее cеверо-восточным проникновением Усатово является урочище Гард на южном Буге. …». Верно, испарилися. Напомню некоторые характеристики погребального обряда выхватинцев и усатовцев ((http://www.archaeolog.ru/media/books_arch_ussr/ArchaeologyUSSR_03.pdf): сс. 221-231): с. 223:
«… Умершего клали в могильную яму в скорченном положении, преимущественно на левый бок, головой на север – северо-восток; кисти согнутых рук помещали перед лицом. …
Хорошая сохранность некоторых черепов из Выхватинского могильника позволила установить, что антропологический тип трипольцев сходен со средиземноморским типом, распространенным в то время на Балканах и в Подунавье. …».
Вопрос 2: происхождение покровцев (населения Покровского культурного типа (ранних срубников))? О покровцах (http://www.sgu.ru/sites/default/files/textdocsfiles/2014/06/19/aves_vol_1.pdf): сс. 66-82 (А. Х. Халиков. Поволжье в покровское время (погр. обряд: с. 67)) и сс. 82-101 (Н. М. Малов. Погребальные памятники Покровского типа в Нижнем Поволжье (погр. обряд: с. 94)).
Вопрос 3: источник позы адорации на левом боку – преобладавшего трупоположения Срубной КИО и большей части Андроновской КИО? (http://www.sgu.ru/sites/default/files/textdocsfiles/2014/06/19/aves_vol_1.pdf): сс. 94-95:



Каким-то «волшебным» образом получилося, что погребальный обряд покровцев (скорченно на левом боку, часто с кистями обеих рук у лица (поза адорации на левом боку) с ориентацией костяков в основном на север или северо-восток) такой-же, как и у усатовцев и выхватинцев (поза адорации на левом боку с ориентацией костяков на север или северо-восток). У майкопцев или майкопско-новосвободненцев ((http://www.archaeolog.ru/media/books_arch_ussr/ArchaeologyUSSR_14.pdf): сс. 178-188) то же была поза адорации, но преобладающе на правом боку, а поза адорации на левом боку редко встречалась, да и ориентация костяков у майкопцев в основном была на юг, в некоторых случаях на юго-запад или запад. А по тому погребальный обряд покровцев соответствовал к погребальному обряду усатовцев и выхватинцев, а не к погребальному обряду майкопцев! Вот ответ одновременно на вопросы 1 и 3!

Раньше покровцев пыталися изводить из абашевцев, или из более ранних полтавкинцев, или из ямников. После краниологических исследываний А. А. Казарницкого (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&start=1) и (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&start=12) мы можем исключить ети варианты. Покровцы (№ 30) никак не могли произойти от полтавкинцев (№ 15) ((http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&start=1), рис. 3 и рис. 4), так как разница между ними велика. Покровцы (№ 30) близки к лолинцам (№ 8 ) и довольно близки к криволукцам (№ 7) и вообще к кавказцам. Из етого следует, что в покровцах была заметная южноевропеойдная составляющая, но ето ещё вовсе не обозначает, что покровцы были кавказцы. Ранее некоторые замечали, что у покровцев была южноевропеойдная составляющая ((http://www.sgu.ru/sites/default/files/textdocsfiles/2014/06/19/aves_vol_1.pdf): сс. 95-96). В частности, А. В. Шевченко разлядел импульс с юго-запада (с Причерноморья). У усатовцев и выхватинцев так же была южноевроеойдная составляющая. Краниологические исследывания А. А. Казарницкого выявили у покровцев достаточно заметную южноевропеойдную составляющую. А у усатовцев и выхватинцев так же была южноевроеойдная составляющая. Таким образом, покровцы имели не только такой же погребальный обряд, как у усатовцев и выхватинцев, но покровцы ещё и по краниологии были достаточно близки к усатовцам и выхватинцам. Вот ответ на вопрос 2!

Приход нового населения на Волгу мы можем увидеть и при сравнении трупоположения ранних полтавкинцев и развитых полтавкинцев (http://archsamara.ru/files/biblioteka/242.pdf): сс. 51-52:
«… В XXIX вв. до н.э. начинается новый этап – эпоха средней бронзы. В регионе распространяются новые погребальные традиции и новые типы инвентаря. К ним относятся: ямы с уступами, столбовые ямки и канавки на дне ямы, «протокатакомбы», положение погребенного на боку, ко-леса из досок с выточенными втулками, особые типы металлических изделий (топоры, ножи), молоточковидные булавки с веретенообразным стержнем (рис.6). Начало среднего бронзового века соответствует появлению в Поволжье раннеполтавкинской культуры (утевский этап), в Приуралье – памятников тамар-уткульского типа. Последние представляются как вполне самостоятельное культурное явление. По основной области распространения этот этап возможно назвать «илекским». Очевидно, что формирование новых культур происходило на основе ямной культуры. При этом в ямах сложных конструкций абсолютно преобладают погребения на правом боку. Погребения на спине единичны и их большая часть содержит отдельные конструктивные детали (рис.1). Для территории Самарского Поволжья возможно предполагать смешение признаков обряда предшествующей и последующей культур. Но полярность признаков обрядовых групп выражена вполне отчетливо. Определяющими для новой эпохи были новые культурные традиции. В их основе – принципиально другое воплощение погребального обряда, связанное с необходимостью размещения в могильной яме повозки. Данный обряд имеет прямое воплощение в новотиторовской культуре Прикубанья (Гей, 2000). В Волго-Уралье мы имеем воспроизведение этих признаков, уже не связанных с практическим предназначением укрытия в яме погребальной повозки. Частичная замена воплощения обрядовой практики вместо изначального его цельного воспроизведения – вполне закономерное явление общекультурной эволюции. Соответственно, появилась гипотеза о кавказском импульсе в начале эпохи средней бронзы на территории Волго-Уралья (Кузнецов, 1996б). Антропологические наблюдения А.А. Хохлова, в совокупности с археологическими сравнениями, позволяют мне сделать предположение о дальнедистанционной миграции в направлении на северо-восток и восток (Кузнецов 2003; 2009). Впрочем, существует и противоположная точка зрения, согласно которой, наблюдается конвергентное развитие культур Предкавказья и Волго-Уралья (Моргунова, Турецкий, 2003). В дополнение к дискуссии о миграциях следует отметить, что начало эпохи СБВ в Предкавказье так же как и в Поволжье характеризуется появлением новых культур. Их возникновение М.Б. Рысин, например, связывает с прямой миграцией населения из Закавказья (Рысин, 2008. С.219-220). Если гипотеза окажется верной, то появление новых культурных традиций в Волго-Уралье получит дополнительное объяснение. Ранний утевско-илекский этап СБВ в целом охватывает период XXIX-XXV вв. до н.э. (Кузнецов, 2007).
Поздний этап СБВ соответствует собственно полтавкинской культуре. В целом он синхронен распространению катакомбных культур к западу от Волги и фатьяновско-балановского блока культур в лесном Поволжье. Область распространения катакомбных культур ограничивается к востоку волжским правобережьем. Их влияние существенно трансформировало облик полтавкинской культуры на данном этапе (рис.7, 1-6). Определенное значение имел и обратный процесс. Территория к востоку от Урала оказывается периферийной и по отношению к волго-уральскому и к западносибирскому регионам. Поздний этап СБВ датируется временем XXV-XXII вв. до н.э. …».
К чему привела трансформация (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=9):
«… Специфичными выглядят и некоторые черты погребального обряда в рассматриваемой группе захоронений. Преобладающая поза умерших – положение скорченно на спине с некоторым разворотом туловища на левый бок (30%); также на спине без завала в какую-либо сторону; реже – на левом или правом боку. …
Преобладающими позами погребенных в ямных захоронениях являются положение на левом боку, часто с небольшим завалом на спину (44%), либо на спине, скорченно, с разворотом на левый бок (20%).
Ориентированы погребенные, как правило, на восток (42%) или на северо-восток (25%). …». (Примечание: «рассматриваемая группа захоронений» – ето захоронения в подбоях).
То есть у раннеполтавкинцев преобладали трупоположения скорченно на спине (позднеямники) и скорченно на правом боку (потомки майкопцев), а у развитых полтавкинцев уже преобладали трупоположения скорченно на спине (позднеямники) и скорченно на левом боку (потомки усатовцев), что свидетельствует о появлении на Нижней Волге новой группы населения. Только ета «трансформация» произошла не в примерно 2500 г. до н. э. (по мнению П. Ф. Кузнецова), а примерно в 2700 г. до н. э.. Ранние полтавкинцы – ето мигранты из первичных катакомбных культур, от того и по трупоположению ето были ямно-майкопцы. А в районе примерно 2700 г. до н. э. на Нижнее Поволжье пришли усатовцы (и, возможно, выхватинцы), а по тому трупоположение изменилося. Скорее всего, приход усатовцев привёл к истеснению (миграции) части населения и появлению Среднедонской катакомбной культуры и к новой волне миграции в Ингульскую катакомбную культуру ((http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12619&start=0): рис. 5 и рис. 6) и ((http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12691&start=5): рис. 8 ). Всплески на графиках катакомбных культур в районе примерно 2700 – 2600 гг. – ето и есть не что иное, как приход усатовцев и, порождённые етим приходом внутренние миграции в ареале Катакомбной КИО.

Я думаю о том, что среди усатовцев и выхватинцев преобладали носители Y-хромосомной гаплогруппы R1a субклада Z93. Смотрем на Y-хромосомные находки (http://www.ancestraljourneys.org/copperbronzeagedna.shtml):
Андроновская КИО: 3 R1a (Солёноозёрная IV, Усть-Абакансты, Кытманово);
Синташтенско-Петровская культура: 2 R1a (Буланово, Степное VII);
Потаповская культура: 1 R1a (Утёвка VI);
Срубная КИО: 6 R1a (Новоселки, Спиридоновка IV (2), Бариновка I, Уваровка I, Спиридоновка II);
Полтавкинская культура: 1 R1a (Потаповка I, 2731 ± 195 г. до н. э. (Poltavka outlier – Russia – Potapovka I, Sok River, Samara [I0432 / SVP 42] – М – 2925-2536 BC – R1a1a1b2a – Z94), ето тот, который скорченно на спине с черепом коня вместо головы человека), 4 R1b (Лопатино II, Грачёвка II, Кутулук III, Николаевка III).
Синташтенско-Петровская культура – ето начальная стадия Андроновской КИО. Синташтенско-Петровская культура происходет из Потаповской культуры. Некоторые даже пытались их объединить в одну культуру, но ето не правильно. А Потаповская культура происходет из Вольско-Лбищенской культуры (http://slavanthro.mybb3.ru/viewtopic.php?t=12657&start=5): «… Дальнейшая судьба населения, оставившего памятники вольско-лбищенского типа, судя по материалам раскопок последних лет, связана с формированием в лесостепном Поволжье и Подонье памятников потаповского и власово-филатовского типов. Это яркие культурные образования начала позднего бронзового века Восточной Европы, в керамике которых фиксируются вольско-лбищенские традиции.». Ети Y-хромосомные находки указовают на то, что среди вольско-лбищенцев преобладали носители Y-хромосомной гаплогруппы R1a субклада Z93.
Срубная КИО происходет из Покровской культуры. Покровская культура формально, исходя из наидревних захоронений, то же произростает с территории Вольско-Лбищенской культуры.
У полтавкинцев нашли 4 носителей R1b, что свидетельствует о том, что полтавкинцы – ето потомки ямников. А вот ето чуднóе захоронение с черепом коня вместо головы, во-первых, формально происходет из ареала Вольско-Лбищенской культуры, а во-вторых, как раз и показовает, когда на Нижней Волге появилися носители R1a Z93 – примерно в 2700 г. до н. э.. Ето и были усатовцы.

Упрощённо говоря, потомками усатовцев были вси усопшие, которых похоронили скорченно на левом боку, а так же в позе адорации на левом боку в районах Доно-Волжского междуречья, Нижнего и части Среднего Поволжья, а так же части Калмыкии и части степного Предкавказья. Ими были в катакомбное время носители Вольско-Лбищенской культуры, часть носителей Доно-Волжской и Восточноманычской катакомбной культур, а в послекатакомбное время носители Лолинской культуры, Криволукской культурной группы и Покровской (раннесрубной) культуры, а так же их прямые потомки – большая часть населения Андроновской КИО и Срубной КИО. В основном ето были праиндоиранцы, но так же ещё и как минимум пратохары.

Итак, после окончания Усатовской культуры в 2800 г. до н. э. усатовцы, а, скорее всего, и выхватинцы, ушли на восток и поселилися примерно в районе Нижнего Пововолжья. Они изменили облик Доно-Волжской и Восточноманычской катакомбной культур, а так же их приход вызвал миграцию, породившую Среднедонскую катакомбную культуру.

Тут всего-то нужно было лишь замететь, что в примерно 2800 г. до н. э. закончилася Усатовская позднетрипольская культура, а их потомков ни где нет, ето с одной стороны. А с другой стороны, примерно в 2700 г. до н. э. на Нижней Волге появилося новое население. Но так не бывает: ни что не исчезает бесследно и ни что не появляется из пустоты! Ети два явления имели прямую связь – ето был уход усатовцев, а, может быть, и выхватинцев на восток!
Вернуться к началу
Посмотреть профиль Отправить личное сообщение
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов -> Археологические культуры Часовой пояс: GMT + 3
На страницу 1, 2, 3  След.
Страница 1 из 3

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах


Visitor Map
Create your own visitor map!


Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group
subRebel style by ktauber
Вы можете бесплатно создать форум на MyBB2.ru, RSS